— Ты чего? — удивился Антон. — Ему же понравилось!
— Знаешь, Антон! Я думаю, если бы ему понравилось, он бы сразу что-нибудь взял. А он ничего не купил.
Антон чуть не взвыл от усталости, надо же, никогда не думал, что делать добро так трудно.
— Подожди, не суетись. Я же вижу, ему понравились несколько картин…
Только ему нужно время, чтобы подумать. Понимаешь, коллекционеры так сходу ничего не покупают. Тем более, молодых, неизвестных авторов.
— Ты думаешь? — с надеждой спросила Света.
— Уверен. Жди меня вечером в своей студии.
* * *
Баро было трудно ответить. Ему вообще тяжело разговаривать с дочерью на эту трудную для всех тему. Но другого выхода он не видел.
— Я не выставлю своего свидетеля в защиту Максима до тех пор, пока ты мне кое-что не пообещаешь.
— Что?
— Ты должна дать мне слово, поклясться именем матери, что когда Максима выпустят на свободу, ты никогда его не увидишь.
— Как?
— Очень просто. Ты выйдешь замуж за Миро и своего гаджо забудешь навсегда.
Кармелита с удивлением посмотрела на отца.
— Папа, ты шутишь?
— Нет, Кармелита, я говорю серьезно.
— Ты не можешь со мной так поступить… Ставить такие условия.
— Почему?
— Потому что это бесчеловечно!
— Я делаю это для твоей пользы. Я должен защитить тебя от тебя же самой… Так ты даешь мне слово? Ты принимаешь мои условия?
— Да какие условия! Ты должен безо всяких условий пойти и сказать на суде, что у тебя есть свидетель в защиту Максима!
— Да?! И как только его отпустят, ты опять начнешь бегать к нему в гостиницу?!
— Папа! Неужели не понятно? Я сейчас говорю о другом.
— О чем же?
— Если Максим не виновен, то тот, кто стрелял в Миро, сейчас на свободе. И почему за этого другого должен отвечать именно Максим?
— Для меня это не имеет сейчас никакого значения. Мне важна твоя репутация. И я ради этого сделаю все.
— Даже пойдешь против собственной совести?
Баро промолчал, но молчание это было утвердительным.
— Папа! Ты же всегда говорил, что надо действовать по справедливости.
— Хватит, Кармелита. Ты готова принять мое условие?
— А если я откажусь?
— Что ж, это будет твой выбор! И еще — не смей никому говорить о том, что я тебе сейчас сказал. Учти, я откажусь от всего, и ты просто опять выставишь себя на всеобщее посмешище.
* * *
Антон приехал совсем быстро. И очень вовремя. Света уже была в полной боевой готовности, вертела в руках нож, решая с какой своей картины начать художественную резню.
— Светка, пляши! Да не так, как в прошлый раз, теперь по-настоящему!
