* * *
После скандала, который Тамара закатила Астахову в связи с Олесей, их милая холодная внутрисемейная война возобновилась. Жена всячески показывала мужу, как дорожит его вниманием. И как ревнует его к горничной.
На что Астахов каждый раз резонно отвечал: не я привел сюда эту девушку, если хочешь, давай вспомним, как она здесь оказалась. Кстати, почему она так редко ходит в той блузке, из-за которой это все закрутилось?
И Тамаре нечего было ответить.
Потом Астахов как-то мимоходом сказал: а что ж Игорь так редко заходит к своей очаровательной невесте?
Тамара снова все это молча проглотила. И крепко задумалась. Она теперь уже пожалела, что затеяла ту ненужную ссору. Женская натура, привычка быть в центре вселенной и не терпеть рядом с собой другие небесные тела сыграла злую шутку. Но теперь уже поздно жалеть. Поздно… Нужно думать, что делать дальше.
И Тамара придумала. Пусть Астахов поревнует. Но не ее, а Олесю! Мужской же объект останется прежним — "жених" Игорь. Тамара сама изумилась своему иезуитству. Как же ловко получается, какая красивая комбинация. Впрочем, хватит самовосхвалений. Итак, идея есть, что дальше. Конечно, хорошо было бы разыграть сцену пожестче, в стиле hard core. Вот только… Тамара представила Игоря, обнимающего эту хитрую мышку, и… заскрипела зубами от ревности. Нет, так не пойдет! Да и мышка эта взбалмошная, может и не согласиться на такую постановку.
Значит, нужно сценку помягче. Так, легкие объятия, поцелуйчики… Черт, все равно сердце дребезжит от ревности. Но это уже можно вытерпеть. С кем поговорить вначале? С Олесей? Нет, не стоит. Тамара хорошо помнила последней разговор с ней, когда она, куражась, то ли в шутку, то ли всерьез предлагала горничной переспать с мужем. Ну эта девчонка и глянула на нее. Надо бы на нее Форсу нажаловаться. Хотя, что-то слишком она стала уверена в себе.
Похоже, немного вышла из-под форсова влияния.
Тогда решено — поговорим с Игорем.
* * *
Сперва Бочарников поговорил с Миро, потом с Бейбутом, ничего нового и интересного от них не услышал. И так, тихой сапой подобрался к главному, ради чего приехал.
— Бейбут… э-э-э… — как же его там по отчеству, о, вспомнил. — Бейбут Романович! А вот на ружье вы внимания не обратили.
— Да нет, мне ж не до этого было. А что?
— Вот, в том-то все и дело! Ружье, из которого стреляли, оказалось цыганским.
— Как цыганским?
— На нем есть надпись на цыганском языке. Вот ваша невестка не даст соврать. "От меня — немного, от Бога — больше".
