Поднялся Гейлорд. Используя короткие слова и простые жесты, он рассказал об опасности, грозящей Копре. Он сказал, что Копра может расколоться, и пока на ней не станет безопасно, людей вывезут из деревни на инопланетном корабле. А через две недели они смогут вернуться.
До диких понемногу дошло, о чем он говорит.
— Щас нет, — сказал вожак. — Тот день. Заптра. Надо заптра.
— Нет тот день жать, — сказал Гейлорд, — Скоро все бум! Нет племя, нет больше ничего! Ясно? Нельзя ждать. Идем сейчас. Может, раньше вернемся, если будет о'кей.
Старик покачал головой и показал на небо.
— Заптра, — настаивал он, — Соннце ходит дестидень, люди шухер. Домой. Всегда.
Спор продолжался, и ни одной стороне не удалось убедить другую.
— Похоже, у них какое–то верование насчет каждого десятого дня, — сказал Гейлорд. — По небу летают дьяволы, и они сидят дома. Нам подфартило попасть как раз в такой день. Не можем же мы торчать здесь до завтра, — он опять повернулся к дикарям. — Кто идет сейчас?
Двое дикарей нерешительно поднялись с земли. Они были помоложе и сильней других прочувствовали угрозы Гейлорда насчет всеобщего бум.
— Хорошо, — сказал Гейлорд. — Берите одежду, еду на три дня пути. Назад через две недели, если все о'кей. Ясно?
С ними пошли четыре дикаря. Остальные растеряно следили, как скрываются в джунглях непонятные пришельцы, появившиеся из машины и предсказавшие гибель.
Как только деревня скрылась из виду, Оливер кинулся в заросли, и его вырвало. Мерзкая еда и воздух так истерзали его желудок, что он, наверное, никогда уже не сможет наслаждаться едой. И, конечно же, его обоняние полностью погибло. Но была в этом и хорошая сторона. Его чувства онемели, он больше не обращал внимание на воздух. Он дышал им почти свободно, чувствуя лишь тупую боль в груди.
Они вышли по тропе к берегу озера и стали пробираться к тому месту, где вездеход вышел из джунглей.
Солнце уже поднялось и палило сверху гладкую поверхность жидкой грязи, от которой поднимались коричневые столбы болотного газа. Испарения окрашивали солнечные лучи в темно–оранжевый цвет и зеленые джунгли казались еще темней, почти коричневыми.
Наконец, они добрались до просеки, проделанной тягачом — по ней можно было пройти через джунгли к мусорным барханам и к деревне. Огромные растения были расплющены тягачом и идти здесь было легче, но примятый подлесок уже кое–где поднимался — на плодородной почве Копры трава растет быстро.
Они остановились отдохнуть. Говорить было не о чем. Дикари, усевшись чуть в стороне, угрюмо глядели на джунгли.
