Въехав в гараж, он поднялся на два лестничных пролета и оказался у своей квартиры. Он чувствовал себя до восторга легко и свободно без тяжелого оголовника и пуленепробиваемого жилета, которые пришлось надеть, выходя «в поле». Охранная система опознала хозяина, дверь отворилась, и на Бейли хлынул поток громкой музыки, — нечто вроде детской песенки, исполняемой синтезатором — исторгаемый новой стереовидеосистемой, купленной две недели назад.
— Пап! — Бейли подхватил на руки подбежавшего сына четырехлетнего Дэймона — и крепко прижал к себе. — Па–ап, «Олл–Макдональд», — сообщил тот, извиваясь в объятиях. — Мамочка мне купила «Олл–Макдональд». Гляди!
Только сейчас Бейли узнал музыку.
— Ты хотел сказать, «Олд Макдональд»?
Пустив Деймона на пол, он встал перед стеной–экраном — и оказался в окружении коровок и цыпляток. По невероятно–голубому небу плыли кучерявые белоснежные облачка.
Дэймон встряхнул пульт дистанционного управления.
— Я сказал, что хотел. «Олл–Макдональд». Пойдем свинок смотреть!
Он нажал на кнопки; изображение поехало вперед, музыка заиграла сначала, зверюшки захрюкали и замукали, подхватывая свои партии.
Вздрогнув от неожиданности, Бейли поспешил ретироваться на кухню. Там он нашел Шерон, стоявшую у раковины и шинковавшую овощи. Тыльной стороной мокрой руки она отбросила волосы со лба и виновато улыбнулась.
— Он так хотел эту штуку, что у меня духу не хватило отказать. Потерпишь пока этот гвалт?
— Скрепя сердце.
Он привлек ее к себе и поцеловал. Малая Азия копошилась где–то на задворках сознания, однако включение в домашнюю жизнь почти свело ее на нет.
— Я освободилась пораньше, отпустила миссис Лонец, и взяла Дэймона с собой, по магазинам.
Бейли молча кивнул. Это входило в правила их с Шерон игры: если уж она продолжает хранить секрет, задавать вопросов напрямую не следует.
Она прикусила губу, щеки раскраснелись — Шерон явно была возбуждена.
— Я получила повышение, — наконец–то созналась она. Мой пробный репортаж понравился. Теперь больше не буду редактировать записи. Буду работу мэрии освещать.
— Правда? — Бейли поднял брови.
Она кивнула и заулыбалась еще шире:
— Теперь твоя жена — выдающаяся телевизионная персона.
Рассмеявшись, он снова прижал ее к себе. Он окинул взглядом свой дом, — свою жизнь, постепенно создаваемую ими обоими. Иногда жизнь эта казалась слишком хорошей, чтобы быть правдой, казалась чем–то вроде ловкого фокуса либо приманки в ловушке. Сжимая Шерон в объятьях, он словно бы крепко — так, чтобы никому было не отнять — прижимал к себе свое счастье.
