— Двенадцать?
— Тринадцать! — послышалось с другой стороны.
Кестрель мысленно выругалась. Если уж она решила предложить ставку — и зачем только она это сделала? — нужно назвать сумму поменьше. Все вокруг смотрели на нее, дочь генерала, светскую пташку, которая, по их мнению, только и делает, что порхает с одного шикарного приема на другой. Они решили…
— Четырнадцать!
Решили, что раз она захотела купить этого раба, значит, он того стоит. Вероятно, в нем есть что-то особенное.
— Пятнадцать!
Жгучее желание узнать, что именно, заставляло их все повышать и повышать цену.
Раб теперь смотрел прямо на нее — неудивительно, ведь именно она начала это безумие. Невидимый маятник в душе Кестрель качался между возможностью выбора и предопределенностью.
Она подняла руку.
— Двадцать клиньев.
— Во имя небес, милочка, — сказала остролицая женщина. — Отступитесь! Зачем на него ставить? Потому что он певец? Зачем вам их пошлые застольные песенки?
Кестрель даже не взглянула на нее. На Джесс она тоже не смотрела, хотя чувствовала, что подруга в волнении ломает руки. Кестрель не сводила глаз с раба.
— Двадцать пять! — раздалось сзади.
Цена уже вышла за рамки суммы, которой располагала Кестрель. Распорядитель торгов окончательно растерялся от неожиданности. Ставки продолжали расти. Голоса доносились со всех сторон и будто подхлестывали друг друга. Казалось, толпу валорианцев связывает невидимая нить азарта.
Среди всеобщего воодушевления голос Кестрель прозвучал безжизненно:
— Пятьдесят клиньев.
От внезапно наступившей тишины зазвенело в ушах. Рядом ахнула Джесс.
— Продано! — воскликнул аукционист. Его лицо сияло от восторга. — За пятьдесят клиньев! Победитель торгов — леди Кестрель!
Рабу велели спуститься с помоста, и лишь тогда он потупил взгляд. Он смотрел себе под ноги так внимательно, будто на песке была начертана его судьба. Распорядитель подтолкнул юношу к навесу.
Кестрель с трудом вдохнула. Руки и ноги совсем не слушались. Что же она наделала?
Джесс подхватила ее под локоть.
— Ты, похоже, заболела!
— Нет, просто знатно раскошелилась, — снова встряла остролицая. — Ваша болезнь называется проклятием победителя.
Кестрель обернулась.
— Что это значит?
— А вы, я смотрю, редкий гость на торгах? Проклятие победителя — это когда выигрываешь аукцион, заплатив непомерную цену.
Толпа редела. Распорядитель торгов расхваливал нового раба, но невидимая нить, которая притягивала валорианцев к арене, уже ослабла. Представление закончилось. Теперь ничто не мешало Кестрель уйти, но она почему-то не могла пошевелиться.
