— И ты решила привести меня сюда?
— Я не нарочно, — стала оправдываться Джесс. — Я увидела женщину в шляпке — ты слышала, что шляпы сейчас в моде? — побежала следом, чтобы рассмотреть получше, и…
— …и привела меня на невольничий рынок.
Толпа сомкнулась вокруг них и зашумела в предвкушении. Вот-вот должен был начаться аукцион.
Кестрель сделала шаг назад. Тут же раздались приглушенные ругательства — она наступила кому-то на ногу.
— Нам теперь не выбраться, — сказала Джесс. — Придется подождать до конца аукциона.
У ограждения, которое шло широким полукругом, столпились сотни валорианцев. Горожане были в шелковых платьях. У каждого на поясе висел кинжал, хотя некоторые — как, например, Джесс — использовали его в качестве украшения.
Арена пока пустовала, если не считать большого деревянного помоста, сооруженного для аукционов.
— По крайней мере, отсюда все хорошо видно, — пожала плечами Джесс.
Кестрель была уверена: Джесс догадалась, зачем нужно во всеуслышание называть стекляшки топазами. Знает, почему их пришлось купить. Но последние слова подруги напомнили ей о том, что некоторые моменты она никогда не сможет с ней обсудить.
— А, — воскликнула женщина с острым подбородком, стоявшая слева, — наконец-то!
Прищурившись, незнакомка следила за коренастым мужчиной, вышедшим на середину арены. У него были черные волосы, как у большинства гэррани, но светлая кожа, которая означала, что ему удалось заслужить расположение господ и они давали ему легкую работу. Этот человек быстро научился угождать завоевателям.
Распорядитель торгов остановился перед помостом.
— Покажите любую девчонку! — громко, но без особого интереса выкрикнула женщина слева от Кестрель.
Тут же со всех сторон посыпались другие предложения. Кестрель стало трудно дышать.
— Девчонку! — снова закричала остролицая, на этот раз еще громче.
Аукционист, который то и дело взмахивал руками, словно пытаясь охватить всеобщее воодушевление, замер, посмотрел на женщину, чей голос прорвался сквозь шум, а потом заметил Кестрель. На секунду на лице его промелькнуло удивление. Но поскольку он тут же перевел взгляд на Джесс и других валорианцев, собравшихся у ограждения, Кестрель решила, что ей показалось.
Вдруг распорядитель поднял руку. Воцарилась тишина.
— Сегодня я приготовил для вас нечто особенное.
Акустика арены позволяла расслышать даже шепот, да и сам распорядитель знал, что делать. Его бархатный голос приковывал внимание.
Он махнул рукой в сторону невысокого крытого загона, сооруженного за ареной. Жестом поманил кого-то к себе — раз, потом другой, и наконец в тени под навесом что-то зашевелилось.
