Священные камни и языческие храмы славян. Опыт эпиграфического исследования | страница 42

Рис. 156

Мадарская скала и мое чтение надписей на ней

Открытые и горные святилища

Итак, нам осталось рассмотреть открытые и горные святилища и понять, как они развивались и как постепенно сложилась их форма, то есть проанализировать то, что было введено в научный обиход современными археологами. Но прежде, чем исследовать храмы, я хотел бы обратить внимание на изучение одной их детали, священного дерева.

Перунов дуб. Описание священных мест славян Руси Б.А. Рыбаков начинает с упоминания священных деревьев, замечая: От культа березы и деревьев, растущих у студенцов, существенно отличается культ дуба. Дуб — дерево Зевса и Перуна, крепчайшее и наиболее долговечное дерево наших широт, — прочно вошел в систему славянских языческих обрядов. Славянская прародина находилась в зоне произрастания дуба, и вероваяния, связанные с ним, должны восхрдить к глубокой древности. Вплоть до XVIII-XIX веков дуб и дубравы сохраняли первенствующее место в обрядности. Деревенский свадебный поезд после венчания трижды объезжал одиноко стоящий дуб; Феофан Прокопович в своем “Регламенте духовном” запрещает “пред дубом молебны петь”. Средневековые книжники очень часто в своих переводах словом “Доубъ”, “ДоНб” обозначали не только дуб, как ботанический вид (quercus), но и те слова, которые в подлиннике обозначали дерево вообще (dendron, arbor). Многочисленные примеры приведены И.И. Срезневским. Это свидетельствует о том, что, имея дело со священным писанием или житиями святых, русский переводчик, воспитанный в почитании дуба, считал, что всякое упомянутое в таком особом тексте дерево лучше всего назвать дубом. Точно так же “лес”, совокупность деревьев. Переводилось нередко словом “дубрава”.

Средневековая топонимика знает урочище Перунов дуб в Галицкой земле, что важно для нас как документированние посвящения дуба именно Перуну-громовержцу. Поклонение древних русов Перунову дубу описано (около 948 года) императором Константином Багрянородным. Подробно рассказав о многотрудном переходе русской торговой флотилии через днепровские пороги и опасную Карийскую переправу (у современного Запорожья), Константин пишет о благодарственном молебне русов-язычников на острове Хортице: “Пройдя это место (переправу), они достигают отрова, называемого Святым Григорием, и на этом острове совершают свои жертоприношения, так как там растет огромный дуб. Они приносят в жертву живых петухов, кругом втыкают стрелы, а иные приносят куски хлеба, мясо и что имеет каждый, как требует их обычай. Насчет петухов они бросают жребий — зарезать ли их (в жертву), или съесть, или пустить живыми...” 116117. Честно говоря, меня тут кое-что смущает. Так, Константин Багрянородный вовсе не называет дуб “Перуновым”; эти слова возникают под пером Б.А. Рыбаова, которому такое понимание кажется вполне естественным. А между тем, по описанию храма в Ромове, дуб действительно имелся, и перед ним горел жертвенный огонь, да только это происходило в ХРАМЕ МАКОШИ. Правда, сам храм выгораживался из окружающего пространства путем втыкания шестов, на которые вешались занавески; однако воины вряд ли возили с собой ткань для соответствующих целей, однако тоже выгораживали храм, о чем говорят слова “кругом втыкают стрелы”. То есть стрелы заменяют шесты, но втыкаются они “кругом дерева”. А теперь оталось понять, какой же храм выгораживается таким образом? Перуна? Вовсе нет; ответ мы можем сказать абсолютно точно: ХРАМ МАКОШИ. Иными словами,