Я не являюсь сторонником «прогрессивисткой» или «протехнологической» позиции. Если вам не нравится пример с «запуском ракет на Луну», замените его на «написание Феноменологии духа» или «сочинение Кольца нибелунга». Нам уже известно о существенном отличии европейцев верхнего палеолита: они развили изобразительное искусство за десятки тысяч лет до других. Эти факты нужно держать в уме, когда мы сталкиваемся с попытками понять доисторических европейцев по аналогии с современными примитивными народами из других частей света.
Более того, хотя современные охотники-собиратели не демонстрируют ничего похожего на резкое историческое развитие подобное европейскому (на самом деле, не столь однозначно даже наличие у них «истории»), будет неверно предполагать, что они вообще не менялись с течением времени. Возможно, что их сообщества, в том виде как мы обнаруживаем их сегодня, значительно отличаются от того как они жили во времена палеолита. (Эти изменения могли произойти из-за, например, условий окружающей среды — и, особенно, контакта с другими, более развитыми культурами).
Также не просто разобраться с очевидными различиями между, с одной стороны, наскальной живописью верхнего палеолита и с другой, -современным творчеством охотников- собирателей из Африки, Австралии и Северной Америки.
За некоторыми исключениями, неевропейская наскальная живопись выглядит намного грубее. В большинстве случаев это трудно различимая попытка изобразить объекты (обычно различных животных) в реалистичной манере или с художественной стилизацией, с малозаметной «артистической индивидуальностью» (то есть, мы не можем отличить творения разных художников). Изображения часто походят на глифы или пиктографы: внутри конкретного культурного окружения изображение антилопы или буйвола выглядят почти одинаково. Возможно, это означает, что неевропейская наскальная живопись должна рассказывать истории (и, в самом деле, современные нам охотники-собиратели могут часто объяснить учёным точное содержание историй). То есть смысл в рассказе — а не в навыке художника.
В то же время, европейская наскальная живопись в общем и целом не рассказывает никаких историй. Разумеется, мы не можем быть в этом уверены, но европейская наскальная живопись кажется в первую очередь попыткой создавать изображения ради них самих и посредством этих изображений передавать сущность изображённых животных (об этом я расскажу чуть позже). Мои наблюдения о качестве неевропейского наскального искусства несомненно будут отклонены как «евроцентристские». Я признаю их правоту (и я с радостью признаю вину по обвинению в евроцентризме).
