Когда после многочасовой напряженной работы лодка оказывалась на плаву, Бомбар говорил: «Потерпевший кораблекрушение, всегда будь упрямей, чем море, и ты победишь!»
Разумеется, все на «Еретике» быстро пропиталось океанской водой. Днем она высыхала под солнцем, оставляя соляной налет. Одним словом, «Еретик» превратился в плавучий солончак.
Для своего совершения трансатлантического перехода Бомбар избрал «Путь Колумба», т.е. маршрут, по которому прошел Атлантику великий мореплаватель. «Севернее того пути, который я избрал, северное экваториальное течение и Гольфстрим образуют как бы гигантский водоворот, – говорил Бомбар, – собирающий в окружности примерно пятнадцати тысяч километров огромные массы водорослей, происхождение которых до сих пор неизвестно; это и есть Саргассово море».
«Но не меньшая опасность, – продолжал Бомбар, – ждала меня на юге, где бушуют «ветры бурь». Два пассатных ветра, почти равной силы, один, идущий с востока от Португалии, а другой – с юго-востока от берегов Конго, сталкиваются здесь и начинают схватку титанов, стараясь перебороть друг друга».
Таким образом, Бомбар старался придерживаться намеченного курса, борясь со стихиями, которые могли увлечь его в опасные северные или южные широты. Прямо скажем, удержать дрейфующую по ветру и течению лодку было далеко не просто.
Монотонно шли дни. «Маленькая куколка, которую мне подарили друзья перед отплытием с Канарских островов, превратилась для меня в почти живое существо. Я смотрю на нее и уже заговариваю с ней, сначала односложно, а потом во весь голос, рассказывая ей обо всем, что собираюсь делать. Ответа не жду: пока еще это не диалог. Отвечать она станет мне позднее. А сейчас я просто испытываю необходимость говорить, чтобы знать, что я действительно существую…»
Бомбар постепенно «наладил отношения» с окружающими его птицами и рыбами. «Меня сопровождает довольно симпатичная семейка, состоящая из пятишести корифен и одной качурки-буревестника, которая ненадолго прилетает ко мне каждый день… Что касается корифен, то они проявляют гораздо больше постоянства. Я их всех легко узнаю: в первый день, пытаясь их загарпунить, я нанес им раны, которые все еще не затянулись».
Следует отметить, что с помощью примитивного гарпуна Бомбар добывал достаточно рыбы. Еще 25 октября ему удалось загарпунить первую корифену. Бомбар записывает в дневник: «Я был спасен: теперь у меня были и пища, и питье (сок рыбы. – Авг.), и наживка, и даже крючки, потому что у корифены позади заостренной жаберной крышки растет великолепный природный крючок, годный для ловли рыбы… Отныне и до конца плавания я уже не испытывал ни голода, ни жажды».
