Итак, декларируется «отказ от марксистских утопий, узости партийных пут и несправедливости капиталистических противоречий».[148] Резкой критике подвергается многопартийность современной демократии и вообще либеральные идеи, в том числе и их сторонники в русской эмиграции. Всему этому противопоставляются принцип национализма, доминирующей роли «национальной идеи», которая должна объединять народ, а также авторитаризм: идея сильной власти во главе с Вождем, установление строгой дисциплины и порядка в стране. Для претворения в жизнь этой программы необходимы активные действия, «творческая жертвенная работа».[149] Всячески подчеркивалось «волевое начало» как основа дисциплины и порядка, противостоящее исконному русскому анархизму и внутренним распрям в странах западной демократии.[150]
Подчеркивая доминирующую роль национальной идеи, русские нацисты, как итальянские и германские, в то же время не обходили и острых социальных проблем; это было важно для привлечения на свою сторону широких масс. Национал-социалисты выступали против капитализма в его принятых на Западе формах, за подчинение капитала интересам государства. В круг мировоззренческих идеалов фашизма входило и понятие социализм: хотя «национализм – самоцель, социализм – средство», «тыл, внутреннее содержание, организация».[151]
Выше уже отмечено, что идеологическая платформа русских национал-социалистов критиковалась в местных кругах, причем особенно часто объектом критики были известные установки А. Гитлера в «Mein Kampf», причислявшие славян к низшей расе и обосновывавшие необходимость немецких завоеваний на Востоке, в России.[152] Русским идеологам национал-социализма приходилось отвечать критикам.
Автор статьи «Бисмарк большой и Бисмарк маленький», подписавшийся криптонимом «Ч.»,[153] утверждал:
«Новая фашистская Германия приемлется нами (русскими фашистами. – С.И., В.Б.) лишь как возможный союзник в борьбе против мирового марксистского зла. Как равноправный соратник и попутчик, но не как палач и расчленитель пробуждающейся России».
К тому же подчеркиваемые критиками места в «Mein Kampf» – это старые установки Гитлера, сейчас ему надо их пересмотреть; более того, автор выражал надежду, что в свете новой обстановки фюреру придется или сжечь эту книгу, или отречься от нее. Это, конечно, была чистая демагогия, в которую вряд ли верил и сам автор статьи.
«Национальная революция в Германии естественно стремится подпереться и закрепиться на путях ускорения и поддержки такой же национальной революции в России <…>. Россию ни разделить, ни длительно покорить силою внешнего принуждения нельзя».
