Именно после 1910 года (окончательно раскол был оформлен в 1912 году) в российское масонство влилась свежая кровь – члены левых партий, представленных в Госдуме. Лидерами лож нового тогда образца стали меньшевики Гегечкори и Чхеидзе, прогрессисты Коновалов и Ефремов, трудовик Керенский, кадеты Некрасов и Урусов. Тогда же произошло еще одно нововведение – российские ложи стали ориентироваться не только на французское масонство (как в предыдущие 200 лет), но и на английское и германское. Куратором от англичан среди российских «братьев» стал настоятель англиканской церкви посольства Англии в Санкт-Петербурге пастор Б.С. Ломбард, от немцев – сотрудник германского посольства в Санкт-Петербурге Эрвин Герман. Немцы и англичане перестройку российского масонства начали с того, что заменили прежнее обращение «брат» на «товарищ». Так потом и повелось в следующие 80 лет: «товарищ Абрам», «товарищ Гога», «товарищ Калинин».
«Генерал» и инженер Дмитрий Петрович Мордухай-Болтовский не дожил до того светлого дня, когда все в стране стали официально именоваться «товарищами», но его дело продолжили сыновья, а также слуга Калинин. Фамилия старшего «товарища» тоже увековечена в его доме. Уже в 1922 году в усадьбе Мордухаев-Болтовских был открыт Дом отдыха Совнаркома «Тетьково». До сих пор на доме «генерала» висит табличка «Дача №1» (видимо, по аналогии с «Постом №1» у Мавзолея). А в 1999 году родовое гнездо масона Мордухая-Болтовского стало «Оздоровительным комплексом Управления делами президента РФ». Наверняка место было выбрано с тем прицелом, чтобы успешнее лечилось не только тело, но и душа.
Все пять сыновей «товарища Мордухай-Болтовского» продолжили дело отца. Кто-то стал литературным инспектором на оккупированных гитлеровцами территориях (фактически – начальником отдела кадров по назначению редакторов в оккупационные газеты), кто-то пошел в науку. Одного из них, ученого Дмитрия Дмитриевича, к примеру, вывел его ученик Александр Солженицын под вымышленным именем Дмитрия Дмитриевича Горяинова-Шаховского в романе «В круге первом»:
«Да, ну а гордость-то наша Дмитрий Дмитрич! Горяинов-Шаховской! Живой анекдот, собранный из многочисленных «профессорских» анекдотов, душа Варшавского императорского университета, переехавшего в девятьсот пятнадцатом в коммерческий Ростов как на кладбище. Полвека научной работы, поднос поздравительных телеграмм из Милуоки, Кейптауна, Йокогамы. А в 1930 году, когда университет перестряпали в «индустриально-педагогический институт», был вычищен пролетарской комиссией по чистке как элемент буржуазно-враждебный. И ничто не могло б его спасти, если б не личное знакомство с Калининым. Говорили, будто отец Калинина был крепостным у отца профессора. Так или нет, но съездил Горяинов в Москву и привез указание: этого не трогать!
