Четвертый тотем — тотем вилау или черный какаду, к которому относятся луна, звезды и т. д.
Наконец, тотему каратпо (неядовитая змея) принадлежат рыба, волокнистое дерево, лосось, тюлень и т. д.
О тотемах фратрии кроки у нас меньше сведений. Мы знаем только три из них. С тотемом верно (чайное дерево) связаны утки, валлаби, куры, раки и т. д.; с тотемом мурна (вид съедобного корня)[204] — лунь, долвиш (разновидность мелкого кенгуру), перепелки и т. д.; с тотемом караал (бесхохолковый белый какаду)[205] — кенгуру, ложный дуб, лето, солнце, осень (слово женского рода), ветер (того же рода).
Таким образом, здесь перед нами система еще более сложная и обширная, чем предыдущие. Речь уже идет не только о классификации на два основных рода (фратрии), каждый из которых включает два вида (два матримониальных класса). Несомненно, число основных родов здесь то же самое, но число видов каждого рода гораздо большее, так как кланы могут быть очень многочисленны. В то же время в этой более дифференцированной организации состояние первоначальной мешанины, в котором находился человеческий ум, еще ощущается. Если различные группы увеличились, то внутри каждой простейшей группы царит та же неразличимость. Объекты, приписываемые одной фратрии, четко отделены от объектов, приписываемых другой; те, которые числятся за различными кланами одной и той же фратрии, различаются не меньше. Но все те, которые включены в один и тот же клан, в значительной мере не дифференцированы. Они одной и той же природы; между ними нет резких разграничительных линий, существующих между крайними разновидностями в наших классификациях. Индивиды из клана, особи из тотемического вида и связанных с ними видов — все составляют лишь различные аспекты одной и той же реальности. Социальные деления, распространенные на исходную массу представлений, успешно смогли обозначить в них определенное число разграничительных рамок, но внутреннее наполнение этих рамок осталось в относительно аморфном состоянии, что свидетельствует о том, как медленно и трудно утверждалась функция классификации.
В некоторых случаях, вероятно, можно уловить определенные принципы, согласно которым складывались эти группировки. Так, в том же племени Маунт-Гамбира с белым какаду связаны солнце, лето, ветер; с черным какаду — луна, звезды, ночные светила. Вероятно, цвет обозначил как бы черту, вдоль которой, противопоставленные друг другу, расположились эти разнообразные представления. Точно так же ворон естественно, самой своей окраской, ассоциируется с дождями, тучами, зимой, а уж отсюда — с молнией и громом. Туземец, которого Стюарт спросил, к какому подразделению принадлежит бык, после минутного размышления дал следующий ответ: «Он ест траву, поэтому он — буртверио, т. е. из клана чайного дерева, в который входят, вероятно, все травы и травоядные»
