Некроманты сами по себе странные (что оправдывает специфика их магии). Некроманты из Королевской службы безопасности — и подавно.
— Чудесно. — Комиссар подхватил папки, хотя найти что-то чудесное в происходящем мог только человек с очень странным чувством юмора. — Будьте готовы, что с вашими сотрудниками захотят переговорить. С вами, разумеется тоже…
Договорить он не успел: дверь распахнулась, и запыхавшийся секретарь комиссара выпалил:
— Комиссар, к вам пришли.
То, что пришли, стало понятно в ту же минуту, когда секретарь был отодвинут с той безапелляционной бесцеремонностью, свойственной людям, считающим себя вправе пренебрегать нормами этикета.
— Добрый день, — комиссар шагнул к некроманту и протянул ему руку.
— Не сказал бы, что он добрый, — сухо прозвучало в ответ. — Где жертва?
— Так… в морге же, — вырвалось у Фетроя.
Сухой взгляд пробежался по нему от макушки до кончиков штиблет, снова поднялся наверх и остановился где-то на уровне переносицы. Тяжелый взгляд, неприятный, из-под которого хотелось незамедлительно ускользнуть.
— Понимаю, что в морге. Проводите меня к ней.
— Разумеется, — комиссар опомнился первым. — Пойдемте, мистер… Как я могу к вам обращаться?
— Это совершенно необязательно.
— Но позвольте. Как я могу быть уверенным в том, что вы — это вы?
Некромант раскрыл ладонь, под кожей сверкнула магическая печать Королевской службы безопасности. Знак, который с некоторых пор наносился всем сотрудникам без исключения и давал особые преимущества. Впрочем, не только преимущества: случись кому-то с такой печатью проболтаться о том, что происходит в закрытых стенах здания КСБ, его ждала мгновенная, но достаточно болезненная смерть.
— Убедились? — по-прежнему сухо поинтересовался он. — Теперь ведите.
Из кабинета старшего констебля они вышли втроем, оставив взволнованного секретаря за спиной.
— Пригласите коронера, — бросил комиссар отрывисто, а после обратился к некроманту: — Вот, документы по делу.
Он протянул мужчине папки, но тот покачал головой.
— Позже.
Мужчина был таким же, как его голос: высоким и худым, как высушенный солнцем бамбук. Тем не менее под его уверенными шагами стонал старенький настил коридора, а ступеньки, уводящие вниз, разразились жалобным хрустом. Фетрой украдкой взглянул на комиссара, но тот оставался невозмутим. Перехватив папки так, чтобы не выскользнул ни один лист, он спускался следом за некромантом. Настенные артефакты — слишком дорогое удовольствие для полиции, поэтому здесь по-прежнему горели газовые светильники.
