Подошла к двери, осторожно выглянула из-за нее:
— Эрик… Кажется, Сюин не взяла мой халат. Ты не мог бы… у тебя не найдется запасного, в котором я могу дойти до ванной?
— Сюин здесь ни при чем, — донеслось невозмутимое из-за стола.
— То есть?
— Я его просто выкинул. В таком старой деве ходить не стоит, не то что очаровательной девушке.
Что?!
От возмущения уставилась в его затылок.
— Не прожги во мне дыру, Лотте.
— Эрик! В чем я, по-твоему, должна ходить в ванную?
— Сегодня можешь пойти туда в нижнем платье.
От такого «разрешения» я задохнулась.
— Что значит — сегодня?
— То и значит, — не оборачиваясь, произнес он. — Насколько ты чувствуешь, в комнатах очень тепло. Здесь вполне можно ходить без одежды.
От такого предложения щеки мгновенно вспыхнули огнем.
— Я не буду разгуливать перед тобой обнаженной!
— Сегодня не будешь.
— Никогда!
Захлопнула дверь и огляделась: комната выглядела вполне жилой, то есть к моему переезду ее полностью привели в порядок. А значит… значит, с наибольшей вероятностью, и постель застелена тоже. Приподняла уголок покрывала: точно! Быстренько закатала его валиком и вытянула верхнюю простыню. Вот так! А теперь и переодеваться можно.
Разделась я и впрямь до нижнего платья, с собой взяла сорочку и смену белья (спасибо, что без белья не оставили!). Велико было искушение высказать эту благодарность Эрику, но воспитание остановило. Поэтому целомудренно завернувшись в простыню от плеч до пят, запахнув ее на груди так, что сама стала похожа на призрака, я вышла в соседнюю комнату и гордо прошествовала мимо этого бессовестного мужчины в ванную комнату.
Не забыв напоследок хлопнуть дверью чуть громче, чем полагается.
И щелкнуть замком.
Развернулась к зеркалу, подумывая, куда бы положить белье, прекрасно понимая, что это всего лишь небольшая отсрочка.
Отсрочка от чего?
В сотый раз напомнила себе, что Эрик обещал ничего не делать. Ничего такого, что мне не понравится, но рядом с ним мне нравилось все. Мне нравилось даже то, какой порочной и распутной я становилась под его ласками. Нравилось то, что он делает, хотя нравиться было не должно! Как далеко я смогу зайти?
Сейчас я стояла напротив зеркала. Там, где меня перекинули через кресло и обещали выпороть: сама мысль об этом казалась дикой, неправильной, страшной. Но ведь и веревки, которыми он оплетал мое тело — это тоже ненормально. Ненормально плавиться от его прикосновений, когда они впивалась в обнаженную кожу волокнами.
