Дело не в материальных прибамбасах, не в сумме навыков и знаний - в целях. Которые формируются эмоциями. Не в "мозге обезьяны", но в "мозге крокодила".
Для Кастуся этот мир - родной. Нормальный, единственный. Он хотел отвоевать в нём свой кусок, свой аллод, чуть подправить... Меня от средневековья - от всего - тошнило.
Кауп, приподнявшийся при Кестуте, через несколько десятилетий повторил бы судьбу других прусских городков.
"На смену юношескому романтизму неизменно приходит старческий ревматизм".
Однако поток изменений, вызываемых мною в этом мире, несколько лет продолжал струиться ручейком в эти места. Пока снова не захлестнул их.
Беня пережил кучу приключений, а ещё больше - страхов, на обратном пути. У него был минимум людей, многим из которых он не мог доверять, часть - просто не понимала русского языка. Он пугался всякого шороха, тучки на горизонте, лодки на воде. Но сумел пройти без потерь и море, и озеро, и пороги.
Тихохонько походил по Новгороду. Спокойно, не надувая щёк, не стуча себя пяткой в грудь:
-- Да я! Да мы...! "Зверь Лютый" - всех съест!
Не надо этого!
Старательно уходил от возможных конфликтов. Платил, кланялся, извинялся. Даже не пытался вынести свои товары на торг. Так - чисто глянуть, чисто прицениться. "Пощупать воз".
Сделанный им "мгновенный портрет" состояния Новгородского рынка, заставил меня чуть скорректировать "восточную политику". Начал интересные разговоры с торговцами среднего уровня. Насчёт продвижения моих товаров. Его должны были представить кое-кому из вятших. Нет, не из "Совета господ", но близко, "второй эшелон".
Он бы задержался, но у него украли гребца. Парень пошёл город посмотреть и пропал. Беня начал спрашивать - ему ответили. Доходчиво.
Выглядел бы он "серьёзным человеком" - прирезали бы сразу. А так - "младший помощник третьего дворника по женской линии" - чего мараться? Приложили по сусалам, дали пенделя, кинули в сточную канаву.
Он бы утёрся и сразу отчалил. Но опыт "командования" ярлом и князем - не прошёл даром.
Беня истово перекрестился на икону, помянул, для верности, Адоная, поднял своих гребцов-сембов, нашёл тот притон, где напоили и похолопили его человека... И разнёс оную халабуду пополам в щепочки. С упокоением нескольких возражавших... посаков. И - сбежал. Как и естественно для "мелкого торговца с рук". Но не - "до", а - "после".
Так не бывает! Не может прохожий иудей-выкрест устроить погром новогородам прямо в Господине Великом Новгороде!
