— Не убивал? А кто, по-твоему, ее убил, кто?! Ты, мразь, всю жизнь ей испортил, а теперь окончательно в могилу свел? — Конышев повернулся к Гурову и продолжил торопливо, брызгая слюной: — Он же в шкафу у меня шарил — там, где я деньги держу на повседневные расходы! Вон, дверка до сих пор открыта! А как услышал, что мы пришли, в угол забился, сбежать хотел, не знал, что нас двое! Он Рите голову задурил, разжалобил, вот она его и пустила, глупенькая, по доброте душевной! А он вон чем отплатил!
— Чем разжалобил? — уточнил Гуров.
— Да он же наркоман конченый! — с ненавистью проговорил Конышев. — Несколько лет уже на отраве своей сидит, постоянно у дочери моей деньги клянчил!
— Вы не говорите, чего не надо, — каким-то блеклым голосом выговорил парень. — Я любил Риту. И она меня любила…
— Ах ты, подле-ец! — свистящим шепотом прошипел Конышев. — Да что вы его слушаете, наркомана вонючего, у него же ничего святого нет! Вы на его руки посмотрите!
Один из оперативников задрал рукав куртки парня, и всем стали видны глубокие, страшные, кроваво-вишневые следы, тянущиеся по всей левой руке…
— Как его имя? — спросил Гуров.
— Анатолий… кажется, — трясясь от злобы, ответил Конышев. — Фамилию я не помню.
— Емельяненко, — подсказал сам парень. — Я не убивал Риту.
— А зачем ты тогда сюда пришел? — хищно оскалился Конышев. — Я же запретил тебе к ней приближаться!
— Потому что она сама меня позвала. Хотела денег мне дать. Сказала, что одна будет.
— Вот видите, видите! — с жаром заговорил Конышев, обращаясь сразу ко всей опергруппе. — Ясная же картина! Он обманул Риту, выяснил, что она будет одна, пришел сюда — еще неизвестно, приглашала ли она его! — проник в квартиру, убил мою дочь и полез шарить по шкафам в поисках денег! Все же очевидно!
Гуров задумчиво молчал. С одной стороны, картина, описанная Конышевым, действительно выглядела правдоподобно, если бы не обстоятельства, предшествовавшие сегодняшнему инциденту.
Похоже, дело обретало скверный оборот. Сорванные сделки, с которых все началось, теперь казались детскими шалостями по сравнению с двумя убийствами, успевшими произойти вокруг Конышева со вчерашнего дня. И принимать первую же версию за истину Гуров не мог. Следовало провести большую работу, взять показания у этого парня, проверить их, выяснить все дела и контакты Риты Конышевой, ее планы на сегодняшний день, выявить абсолютно всех возможных недругов Конышева — словом, предстоял обычный труд оперативника, совершаемый не им одним, а вместе с коллегами.
