Штормовой ветер с юго-запада дул всю ночь, и лишь к полудню 2-го уменьшился до крутого бриза. Давление льда почти прекратилось. По-видимому, ветер вызвал движение южного пака на нас, став причиной его скопления в нашем районе, а когда весь пак пришёл в движение давление снизилось. Буря отнесла нас немного к северу, но это делало «Эндьюранс» более уязвимым. Руль тяжело двигался вправо, его полотно частично оторвало от головы руля. Большие массы льда всё ещё давили на корму, и было невозможно пока определить степень повреждений. Хотя я чувствовал, что в любом случае нереально провести хоть какой-то ремонт в движущемся паке. Корабль всю ночь оставался на месте и единственным признаком продолжающегося давления был лишь редкий утробный рокот. Собак мы пока разместили внутри корабля.
3 августа погода была пасмурной и туманной. У нас было девять часов сумерек и довольно светло в полдень. Земли с топ-мачты не наблюдалось в радиусе десяти миль. Пак повсюду, насколько было видно невооружённым глазом, пребывал в хаотическом состоянии, много вздыбленных и уплотнённых льдин, ледовых хребтов. В 9 вечера высота Канопуса (Canopus) показала примерную широту 71°55’17’’. Дрейф к северу, таким образом, составил 37 миль за три дня. Четыре несчастных собаки были застрелены. Они сильно страдали от глистов, и мы не могли позволить себе держать больных собак в теперешних условиях. 4-го солнце на час показалось сквозь облака на северном горизонте. Открытая вода не просматривалась отражением в небе в любом направлении. Мы увидели с топ-мачты где-то в 20-ти с лишним милях на запад-юго-западе очертания толи барьера, толи земли, толи очень длинного айсберга, но горизонт заволокло тучами, прежде чем мы смогли определить, что же это всё-таки было. Мы дважды пытались сделать звукозондирование, но оба раза неудачно. Машиной Кельвина не получилось достичь дна при длине линя в 370 саженей. После долгих трудов мы проделали возле кормы отверстие во льду, достаточно большое для 32-дюймового грузила машины Лукаса, но и этого оказалось недостаточно. Машина остановилась на 452 саженях, заставив нас усомниться в том, что дно достигнуто. Затем на подъёме мы потеряли грузило, тонкая проволока прорезала лёд и оборвалась. Плотник и вся команда в этот день занимались изготовлением и размещением на верхней палубе собачьих конур и к ночи все собаки были с комфортом размещены, готовые к любой непогоде.
Оставшиеся дни августа прошли сравнительно однообразно. Лёд вокруг корабля стал снова стабилен, в нашем районе наблюдались лишь небольшие подвижки. Начались активные занятия с собаками, включая щенков. Продолжался устойчивый дрейф на северо-запад. Нам не везло с промером глубин, то вмешивалась погода, то подводило оборудование, но большой рост глубины говорил о том, что мы прошли край ложа моря Уэдделла. Звукозондирование 10 августа показало около 1700 саженей, что хорошо согласовывалось с 1924 саженями Фильхнера в 130 милях к востоку от нас. В полдень 8-го мы находились на 71°23’ ЮШ и 49°13’ ЗД. По-прежнему преобладали отрицательные температуры, но продолжительность светлого времени стремительно росла. Мы поймали несколько императорских пингвинов, которые держали путь на юго-запад. Десять пингвинов, пойманных 19-го, находились в ужасном состоянии, в их желудках не было ничего, кроме камней и пары носов каракатиц. Зондирование 17-го показало 1676 саженей в 10 милях западнее от предполагаемого нахождения Земли Морелла. Её не было видно с топ-мачты, и я решил, что Земля Морелла должна быть добавлена в длинный список антарктических островов и континентальных побережий, которые при близком изучении оказывались лишь айсбергами. В ясные дни с топ-мачты было видно значительно лучше и привычный ландшафт пакового льда разнообразили знакомые айсберги. Около сотни их можно было увидеть в хороший день, и они, как оказалось, были теми же самыми, с которыми мы начинали дрейф семь месяцев назад. Учёные хотели осмотреть некоторые из них вблизи, но санная прогулка к знакомым местам оказалась сложна и даже опасна. 20 августа, к примеру, Уорсли, Хёрли, и Гринстрит отправились к Бастиону и вышли на протоку из молодого льда, который заходил ходуном у них под ногами. Их спас только быстрый разворот назад.
