– Брехня все это, Наварра, – небрежно ответил мне Сергий, садясь в предложенное кресло, – истории об этом сочиняют те люди, которые никогда не имели со мной дела. И не называй меня колдуном, ведь это все равно что лекаря назвать мясником. Я не колдую, а лишь использую данный мне Богом дар и применяю разные еще неизвестные вам технические приспособления, которые действительно могут создать впечатление чего-то немыслимо волшебного.
– А как же тогда стены Риги, которые пали по твоему повелению? – спросил я. – Неужели ты скажешь, что это тоже не колдовство?
– Конечно, не колдовство, – усмехнулся мой гость, – а всего лишь стальные снаряды, летящие со скоростью до одного лье за удар человеческого сердца. Запомни, Наварра, есть колдовство, а есть магия. Колдовство отнимает жизненные силы у других людей, а иногда у животных и даже растений, приводя их к смерти, а магия использует исходящую непосредственно от Бога и разлитую прямо в воздухе силу природы. Но мы пришли сюда совсем не для того, чтобы обсуждать этот вопрос. У нас есть предложение, от которого ты просто не сможешь отказаться.
Да, это звучит немного зловеще: «предложение, от которого нельзя отказаться», но прежде чем отказываться, надо его выслушать.
– Итак, – ответил я, – господин Серегин, я готов выслушать ваше предложение, но не обещаю, что не откажусь от него.
– А разве можно отказаться от второй молодости, – на столь же архаической латыни спросил меня мальчик, – от силы, здоровья, красоты и ясности ума?
В этот момент Жаклин, которая до сих пор сидела со мной в одном кресле, жарко прошептала мне на ухо:
– Соглашайтесь, сир, соглашайтесь. Мы с вами вместе, молодые и красивые, будем предаваться любовным забавам и утехам.
Ну, я подумал и согласился. В обмен на вторую молодость для меня будет парой пустяков сделать так, чтобы у папы и католических фанатиков во всех городах Европы наступила бы веселая жизнь, и им было не до далекой Московии.
Едва только я подтвердил свое согласие, как вдруг в воздухе что-то хлопнуло, и в гостиной появилась молоденькая девчонка в белом платьице. Она была примерно того же возраста, что и сидящий тут же мальчишка, но почему-то мне казалось, что она на много-много лет старше.
– Ну что, Серегин, – тоненьким голосом нараспев произнесла она на хорошей латыни, – ты хочешь дать этому человеку вторую молодость или же вечную жизнь?
– Ты же знаешь, Лилия, – ответил Сергий из рода Сергиев, – что жизнь вечную способен даровать только отец. А что касается якобы бессмертных из твоего семейства, то только на моей памяти были убиты три так называемых божества.
