– Мария Петровна, – сказал мне старшина Ячменев, – ваш «бывший» больше не возражает против вашего отъезда. Не так ли, приятель?
Человек-гавно ничего не ответил, только нечленораздельно замычал, после чего старшина Ячменев со вздохом взял его за шиворот и, как мешок с отходами, поволок в нашу спальню.
– Мария Петровна, – крикнул он оттуда, – вы пока соберите ребенка, а я займусь воспитательным процессом.
– Игорь Александрович, – ответила я Ячменеву, вслушиваясь в буцкающие звуки, – только, пожалуйста, его не убейте. Не стоит он того.
– Ну, – ответил старшина, – Его Величество за этого кадра ничего не скажет, а местные правоохранители мне глубоко фиолетовы.
Тем временем Нюрочка проснулась от наших громких голосов и выглянула в коридор из зала, где стояла ее кровать.
– Мама, мама, мамочка, – закричала она, – ты приехала, ура, ура, ура, а то этот сказал, что тебя уже нет совсем, и собирался сдать меня в детдом.
– В детдом? – переспросил через дверь спальни Ячменев, не переставая буцкать моего бывшего мучителя. – Сейчас разберемся.
Пока он там исполнял самые сокровенные мои мечты, мне нужно было собрать и одеть ребенка.
– Нюрочка, – строго сказала я, – одевайся и собирайся – мы уезжаем далеко-далеко.
– Мамочка, – сказала моя доча, – ты только подожди, я сейчас одену Тошу…
Тоша – это ее любимый плюшевый медведь, с которым она вместе спит и которому поверяет все свои детские горести и радости. Первых у нее всегда было много, а вторых мало. Теперь, надеюсь, все будет наоборот.
Когда я собрала и одела ребенка, Ячменев вышел из спальни, прикрыв за собой дверь.
– Все, Мария Петровна, – сказал он, беря Нюрочку на руки, – клиент все понял, осознал и раскаивается. Жалко только, что ненадолго – ровно до тех пор, пока не сойдут синяки. Через пять минут мы были уже в машине, а еще через час сидели в шаттле, направляющемся обратно на «Несокрушимый». Вот так я обрела дочь и будущего мужа. И меня теперь совсем не смущает, что он военный…
Тогда же и там же.
Олег Маторин, 44 года, инженер-электронщик
Никогда не думал, что мне придется ремонтировать образцы инопланетной технологии, хотя по сравнению с теми же японцами, с изделиями которых мне приходилось иметь дело, эти неоримляне кажутся мне почти своими, потому что все монтажные схемы у них просты и интуитивно понятны. Случилось это два дня назад, когда мы уже достаточно освоились в местных условиях для того чтобы взяться за эту работу. Предварительно искин Кандид провел со мной и моими помощниками беседу на тему неоримской электроники и позволил открыть резервный шкаф-стойку с коммуникационным оборудованием. На наглядном примере он объяснил, как выглядит шина питания, как шины данных, которых может быть несколько, а как и контрольная шина, по которой ему, Кандиду (то есть главному компьютеру), передается информация с датчиков исправности оборудования. Вот эту шину мы подсоединим в первую очередь, чтобы потом ее информация помогала Кандиду ориентироваться в том, что было сделано правильно, а что нет. Одним словом, все это напоминало обучение слепого снайперской стрельбе по принципу «делай как я».
