Инга не спешила. Продолжала кутаться в меха. Неясные предчувствия, связанные с Лимоном, витали вокруг нее. Во время ее молчаливого диалога с небом она впервые уловила щемящие звуки, заплетенные в общий сумбурно-плаксивый мотив сырой метели. Показалось, что услышала случайно что-то чужое, к ней не относящееся. Инга сделала вид, будто пропустила мимо ушей. Безуспешно. Ганс своим криком подтвердил опасения. Сегодняшний пасьянс таит много новых откровений. Время неумолимо приближалось к трем часам пополудни. Инга, пристально глядя на попыхивающие искрами угольки, впала в транс. Вся ушла в огонь. Оттягивала момент проникновения в небытие. Потом ей для чего-то потребовалось долго изучать свое лицо в глубоком, несколько размытом по краям зеркале, которое стояло в углу на собственных массивных львиных лапах. У каждого, кто хоть однажды в него заглядывал, появлялось непреодолимое желание в него войти. Некоторые даже разбивали лбы. Инга никогда не пыталась. За зеркалом начиналась тьма. Блуждать в ней позволено только душам умерших. Иногда они подходят к зеркальной поверхности и подолгу смотрят на огонь камина. Инга научилась их не тревожить. Постепенно они привыкли. Их немного. Все они умерли давно.
Больше других Ингу привлекал молодой граф. Его бледное лицо обрамляли белоснежные кудри. Тонкие черты трепетали. Ингу поражали его глаза.
Они были голубые, даже скорее — василькового цвета. На графе был линялый лиловый фрак и разорванная по вороту батистовая рубашка с черной запекшейся кровью. Он грустно наблюдал за Ингой. Не мог оторвать взгляд от ее ног. Инге самой нравилась их нагота. Она не скрывала красоту, данную ей природой. Иногда граф улыбался. Но улыбка получалась вымученной. Сейчас во мраке зеркала никого не было. На Ингу смотрело только ее отражение. Лицо представляло довольно странное сочетание неравномерных частей. Но то, что в отдельности может испортить женскую внешность, в лице Инги приобретало новое смелое сочетание, делая его живым, подвижным и каким-то нездешним. Большой лоб со светлой, почти матовой кожей и под ним — небольшие карие глаза. Казалось, лоб должен нависать и давить, но элегантные, сексуально-утонченные линии бровей необъяснимым образом делали ее глаза выразительными. Интеллектуальная ширина лба пропадала в чувственном, притягивающем свете ее взгляда. Под глазами были довольно большие коричневые круги. Но они незаметно растворялись в смуглости щек и скул.
