Промчавшись на большой скорости по загородному шоссе, машина съехала на узкую асфальтированную Дорожку, уходящую в лес и, немного проехав, остановилась возле высоких глухих деревянных ворот, выкрашенных в зеленый цвет.
Ворота бесшумно открылись. Но небольшой аллее, усаженной серебристыми елочками, подъехали к двухэтажному красному кирпичному дому под зеленой крышей.
Комиссаров быстро вылез из машины и открыл дверцу генералу. Саблин с папахой в руке и в расстегнутой шинели вошел в дом.
Обставлен он был казенной мебелью пятидесятых годов. И это сразу успокоило Саблина. Большие широкие кожаные кресла в серых полотняных чехлах. В центре стоял круглый дубовый стол. На нем массивная хрустальная ваза и такие же хрустальные пепельницы. Бронзовая люстра с крупными плафонами в виде больших кедровых шишек, благодаря матовому и, очевидно, пыльному стеклу, давала спокойный неофициальный свет. Фундаментальный буфет со множеством зеркальных дверец и резных ящичков красноречиво заявлял о том, Что в этой комнате встречаются не аскеты. Тут же подошла горничная в белом кружевном переднике и приняла у генерала шинель и папаху. Целую стену занимала японская видео-и прочая аппаратура. Саблин принялся внимательно ее рассматривать.
— Она отключена, — как бы предупреждая вопрос, пояснил Комиссаров.
— Наша встреча не носит официального характера. Вы обедали?
— Перекусил в ЦК.
— Жалко. Мы должны были встретиться сразу после беседы в генштабе.
Но вы неожиданно решили ехать на Старую площадь. Я счел невозможным вам мешать.
— За мной следят?
— Что вы! Я лично взял на себя организацию этой встречи. Коньяк?
Кофе? Чай?
— Чай. Я не пью спиртного. Язва.
— У меня, к сожалению, тоже.
Вошла горничная и внесла на подносе бутылки коньяку, водки, минералки, закуски, среди которых были крабы, лимон, красная икра, маринованные грибочки и зелень. Генерал неодобрительно покосился. Комиссаров поспешил успокоить: «Пусть стоят. Может, сгодятся».
— Ну, так чем обязан встрече? — начал генерал.
— О, вы для нас, Иван Гаврилович, гость долгожданный.
— Неужели?
— Разумеется. По-моему, вы уже убедились, что ни в генштабе, ни в ЦК вас не поддержали.
— Откуда вам известно?
— Уж, извините, работа такая.
Генерал внимательно посмотрел на Комиссарова. Он понял, что опасаться нечего. Наконец нашлись люди, готовые если не поддержать, то хотя бы серьезно отнестись к его планам.
— Вы уполномочены вести со мной диалог? с места в карьер начал Саблин.
