Среди его серовато-желтых затертостей отчетливо различима была лишь фигура рыцаря, показывавшего рукой с мечом на нечто бурое, по очертаниям напоминающее крепость. В другой, чуть отведенной в сторону руке рыцарь держал розу, единственно не потерявшую свой белый матовый цвет и томную прелесть чуть распустившихся лепестков. Увлеченный созерцанием гобелена, Найденов не услышал, как, мягко ступая босиком по прохладному полу, к нему подошла Ана.
— Это старый гобелен семнадцатого века. Здесь невозможно отреставрировать. Нужно вести в Европу. В Лиссабоне есть хорошие мастера. Уже несколько лет собираюсь, да никак не получается.
— А кто этот рыцарь? — из вежливости поинтересовался Найденов.
— Как? Вы не узнали? Это же принц Генри, Дон Энрике Навигатор.
— А... — протянул майор, совершенно не представляя, как ему реагировать на коронованную особу. — И куда он показывает?
— Матерь Божья! Это понятно любому школьнику. Принц Генри совсем еще молодым человеком отличился геройством и храбростью при штурме Сеуты.
Господь даровал ему эту победу, чтобы принц служил святому кресту и обращал в христианство дикие африканские народы.
— Так он завоеватель? — наконец понял Найденов. Ана вспыхнула.
— Благодаря ему началось то, что теперь называют эпохой великих географических открытий.
— А я думал, все началось с Колумба, — засмеялся Найденов, давая понять, что его мало интересуют исторические подробности.
Он повернулся к Ане, и смех его мгновенно оборвался. Девушка стояла босиком на антикварных плитках. На ней была белая, почти прозрачная рубашка, слегка прикрывающая бедра. Маленькие круглые груди беззастенчиво торчали крупными сосками. Вся ее хрупкая фигура казалась под просторной материей выточенной из какого-то благородного дерева. Нагота ее воспринималась настолько естественно, что майор завороженно продолжал рассматривать ее плоский с мягкой вогнутостью живот и маленький белый треугольник, непонятно каким образом зацепившийся за бедра.
— А самое главное в этом гобелене то, что он является пророческим, — не обращая внимания на блуждающий обалдевший взгляд майора, продолжала Ана. — Видишь в его руке розу? Это знак чистоты веры, которую он несет африканцам.
Цветок поистине божественный. Три века прошло, а он не потускнел.
— Красивая роза, — выдавил из себя Найденов, не в силах оторваться от созерцания девушки.
— При чем тут красивая? Пророческая! Ведь через двадцать лет щитоносец принца, Ианиш, обогнул мыс Бохадор возле Северного тропика и убедился, что африканская земля по ту сторону мыса не выжжена солнцем дотла, как считали капитаны, а значит, есть путь для дальнейшего проникновения веры в сердца человеческие. Из этого плавания в подтверждение своей правоты он привез принцу розы Святой Марии. Это такие минералы, которые от векового выветривания превращаются в окаменелые лепестки роз.
