При длительном отсутствии скандала, зазеркалье покрывается рябью ссор, где противники выступают по отношению друг к другу как занавешенные зеркала. «В упор друг друга не видят». Основным орудием ссоры выступает не столько клевета, сколько частички правды о противнике.
Правда необходима даже с самой прозаической точки зрения — для ведения дел. Иначе убытки, понижение материального статуса. Провинция и здесь находит выход. Но не в осознании истины, а через ступени доверительности, в дозированном к ней приближении. Поскольку всей правды провинциал не скажет и самому себе. Будет говорить, только то «что надо сказать в таких случаях».
Существует четвертый вид слухов — самый редкий. «О происходящем вне зеркал», то есть во внешнем мире. Провинциальный мирок устроен и отрегулирован идеально, в нем не существует внутренних причин могущих его разрушить. Все угрозы могут приходить только извне. Внешний мир заведомо воспринимается как угроза и плохие новости «оттуда» педалируются, раздуваются, словно предвестники грядущего конца света. С дугой стороны большой мир привлекает и манит если привносит дозированные изменения, если рассказывает о чудачествах и курьезах, иными словами повествуя о «Других» за которыми тоже интересно подглядывать, одновременно идентифицируя себя как «Мы».
Подобную схему описывал Лакан вводя понятие «Другой» для идентификации «Я». Допущение вполне обоснованное, поскольку исходит из индивидуалистической установки ценностей западного мира. «Я» поставлено в центр психологической вселенной и у Фрейда, и у Лакана.
Однако источник идентификации человека в социуме, где любое «Я» определяется как «Мы», следовательно «Другой» — «Другие». Человеческие дети, воспитанные животными — «феномен Маугли» — определяют себя как особь воспитавшего их вида: собака, кошка, обезьяна, волк, и воспроизводят идентификацию соответствующим поведением. Для них «Я» часть стайного «Мы». Адепты лакановской школы в данном случае утверждают, что подобные особи только генетически являются людьми, по психике звери, что только человеку присуще полное осознание своего «Я». Но это представление о человеческом «Я» может быть сформировано только посредством «Мы», т. е. человеческого социума.
Только Бог может разрушить «зеркальный лабиринт» — то есть проявления Его гнева: войны, катастрофы, иные бедствия при которых люди должны взглянуть на все трезвыми глазами, воспринимать случившееся адекватно. Страх бедствий в Провинции есть не только боязнь собственно испытаний и трагедий, но еще дополнительная боязнь потери собственного мира-мирка, боязнь оказаться «голым», «самим собой» на глазах у всего мира. Явить свое «истинное Я» и увидеть «Я» других. Может так статься, что на свет из расколотого стеклянного мира выйдут монстры, до поры скованные цепями общественного мнения. Но существует способ их обуздания — коллективное сплочение, слияние в Толпу.
