– Да знаю… А что с интендантом всё-таки случилось?
– Врачи определили инсульт. Повод – перенервничал. Хотя в его возрасте это редчайший случай, – в охотку отвечала Оюкен. Но и сама постаралась прояснить личность пострадавшего моряка: – Вижу, говоришь ты уже нормально. Тогда скажи своё имя.
Пришлось брать паузу, пыхтеть в сомнении, кривиться, словно от неприятных ощущений, а потом возводить на себя напраслину:
– Кошмар какой-то… Никак не могу вспомнить… И вот вроде как знаю, вот-вот выскочит, напрягаюсь, и… ничего! Только голова болит ещё больше.
– Странно, – недоумевала сиделка. – А что хоть помнишь-то?
– Помню, что спал… Затем разъярённый рёв капитана… И взрыв!
– Хм! А в каком звании был ваш капитан?
– Мм… Понятия не имею! – И это уже звучала чистая правда.
– Как его звали?
– Тоже никакого отклика в памяти…
Следующий десяток вроде простеньких вопросов о друзьях, месте рождения и роли самого моряка на пароходе тоже не получили внятных ответов. Поль вроде как удачно играл полную растерянность и врал напропалую. Ещё и в панику в финале этого экспресс-допроса впал, делая вид, что разнервничался и ему страшно:
– Как же так?!.. Что теперь со мной будет?!.
– Ничего страшного, память очень быстро и обязательно восстановится! – щебетала ачи, попутно вливая в раненого очередную порцию воды. – Такие случаи иногда случаются в медицине. Даже на моей памяти был один кавалерист, которому сильно досталось мечом по голове. Так он вообще первые три дня говорить не мог, а неделю – родную мать не узнавал. Зато впоследствии всё прекрасно вспомнил и даже службу продолжил, будучи признан совершенно здоровым.
– Да, служить хорошо, – промямлил Труммер как можно жалостливее. – Но я даже не помню названия парохода нашего… Может, хоть ты подскажешь?
– Конечно! Назывался ваш пароход «Ярга». А капитан ваш – прославленный адмирал Криис Ваанти. Неужели даже такого вспомнить не можешь?
И столько недовольства и подозрительности прозвучало в тоне сиделки, что Труммер непроизвольно замялся и нехотя признался:
– Ну да, вроде как мелькают знакомые ассоциации.
– Лишь мелькают? – Моральное давление возросло.
– Ну да, точно… «Ярга». И адмирал Ваанти… Это же так очевидно…
– Молодец! Всё у тебя получится, – радовалась сторонница интенсивной реабилитации. – Теперь я буду называть провинции нашего княжества, а ты постарайся вспомнить, откуда ты родом.
И пошло перечисление. Но Поль уже понял, что дал слабину, и больше не поддавался на разные провокации. Только и твердил, что перечисляемые топографические данные ему совершенно неизвестны. При этом ни капельки не врал, потому что впервые про них слышал. Тем не менее ачи осталась довольна, потому что, подводя итоги, пообещала:
