— Не желаете ли исповедоваться, ваше величество?
— Так ведь вчерась исповедовалась. Может, позже чуть. А сейчас почитал бы лучше мне что–нибудь.
— Из Писания почитать, матушка? Или жития святых отцов наших желаете послушать?
— Лучше бы Евангелие почитал, отец Федор, о жизни Иисуса Христа.
— Какое место желаете послушать? — батюшка взял в руки большое в бархатном переплете Евангелие и раскрыл наугад.
— Сам выбери, а я послушаю. Там, где ни начни, а все будто про нас сказано. Читай, святой отец.
— Не угодно ли будет послушать об исцелении слепого–немого? — спросил он, видимо, заранее наметив себе это место, и, получив утвердительный кивок императрицы, начал негромко читать: "Приходит в дом и опять сходится народ, так что им невозможно было и хлеб есть. И, услышав, ближние Его пошли взять Его; ибо говорили, что он вышел из себя".
— Растолкуй мне, грешнице великой, — осторожно перебила его государыня, что значит "из себя вышел"? Неужели с Сыном Божьим могло случиться такое? Не верится чего–то даже.
— То фарисеи и книжники, матушка, слухи распустили про Иисуса Христа, а с их слов и записано было евангелистом Марком сообщение.
— А кто из ближних Его поспешил к Спасителю?
— Сама Богородица и братья его вместе с Ней. Но послушайте, что далее писано:
"Тогда привели к Нему бесноватого слепого и немого; и исцелил его, так что слепой и немой стал и говорить и видеть. И дивился весь народ и говорил: не сей ли Христос, сын Давидов? И фарисеи же, услышав сие, сказали: Он изгоняет бесов не иначе, как силою вельзевула, князя бесовского. Но Иисус, зная помышления их, сказал им: всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит".
— Поясни, отец Федор, и эти строки, — вновь остановила его государыня.
— Коль фарисеи и книжники не желали признавать Спасителя как Мессию, то и старались всячески очернить Его, стали говорить, будто бы не иначе как с нечистым знается Он, потому и исцелением занимается.
— То понятно, — кивнула Елизавета Петровна, — а что Он им ответил насчет разделения царствия в самом себе?
Батюшка догадался, почему именно это место из Евангелия заинтересовало императрицу, и постарался подробнее, как мог, разъяснить смысл прочитанного им.
— Он говорит, что всякому простому человеку понятно: ежели государство пополам поделится, то прежней силы иметь уже не будет. И семья людская так же устроена — раздели ее, и семьи не будет. Понятно толкую, матушка?
