За месяц, что провел с Тимофеем, он много чего узнал для себя полезного. По крайней мере, сейчас он уже не кидался к каждому лежащему на дороге валуну в надежде, что именно в нем и есть драгоценное серебро.
Более всего запомнился ему совет Тимофея искать по возможности старые колодцы, которые разрабатывали когда–то в древности обитатели этих земель, которых серебро интересовало ничуть не меньше самого Ивана.
Сейчас он вспоминал, что год назад видел какие–то темнеющие меж деревьев ходы на склонах гор, заросшие сосняком и густой травой, но не придал им никакого значения, приняв за звериные норы или отверстия, промытые водой. Теперь же он решил в первую очередь найти те колодцы и поискать руду возле них.
Прошло около часа, а Георгий Федюнин все не возвращался. Иван отправил на розыски второго солдата, Артамона, а сам остался ждать, не объявится ли Георгий. Но прошел еще час, вернулся Артамон и, пожимая плечами, сообщил:
— Прошел вблизи все, а Егорки нигде и нет, как сквозь землю провалился.
— Странно это, — удивился Иван, — пошли вместе искать. Тут, вроде как, и потеряться особо негде.
Они отправились вдвоем, пытаясь по измятой траве определить, где шел Федюнин, попеременно кликали его, надеясь, что услышит, отзовется, даст о себе знать. Но в лесу было тихо, и лишь напуганная их криками сорока громко стрекотала в соседнем перелеске, оповещая о появлении людей все живое вокруг.
— Заблудиться он не мог, — рассуждал на ходу Сенцов, — сибиряк, чай, не первый раз в лесу.
— Может, медведь задрал, — предположил худшее Иван.
— Вряд ли, — не согласился Артамон, — я его давно знаю, Егорку–то, он вывернется, ловкий парень.
— Мне старики сказывали, коль медведь сзади наскочит, навалится враз, то и пикнуть не успеешь, как заломает.
— Так ведь ружье у него, стрельнул бы… — неуверенно возразил Сенцов.
Они сделали изрядный крюк, верст пять, но не нашли ни следов, ни самого солдата и вернулись обратно в лагерь. Начало уже темнеть, и продолжать поиски было бессмысленно.
— А сбежать он не мог? — предположил Зубарев.
— Да куда тут бежать–то, — не согласился с ним Сенцов, — только что к медведю в берлогу.
— В берлогу, говоришь, — внезапная догадка осенила Ивана, — а ведь могло и такое статься…
С наступлением темноты лес вокруг них наполнился незнакомыми звуками, шорохами, где–то неподалеку кричала ночная птица, ей ответил громким уханьем сыч, а где–то рядом с костром, на старом пне, зажглись огоньки светлячков. Вдруг Сенцов, который вызвался дежурить до утра, тронул Ивана за руку и шепотом спросил:
