— Аха-ха! Вот же безмозглый уродец!
Я зашла в отсек и увидела двух парней, оставшихся на ночное дежурство в центре слежения номер шесть. Это — небольшая комната, завешанная мониторами, демонстрирующими изображения с сотен видеокамер, установленных на участке пограничной территории базы. Отсюда же можно управлять бесшумными турелями, стреляющими на дальность до пятисот метров. Таких центров у нас порядка трех десятков насчитывается, каждый отвечает за свой пограничный участок. Двое Назгулов лет двадцати развлекались тем, что решетили одного из зараженных, забредшего в пограничную зону.
— Какого черта вы оба тут делаете? — тут же взорвалась я.
Парни, увидев меня, тут же вскочили с мест.
— Здравия желаем, командир! — отчеканили они хором и отдали честь.
Несмотря на то, что они солдаты отдельного подразделения, которым руководит Полковник Трухина, уважение старших по званию — для всех единая система, и для них я тоже командир, просто мой приказ они выполнять не будут.
— Я задала вам вопрос! — сказала я.
Парни переглядываются.
— Следим за чистотой периметра, командир! — ответил один.
Я снова смотрю на экран, где зараженная — а по одежде она похожа на женщину — с выбитым пулевым снарядом глазом продолжала принюхиваться к запахам в ночи.
— Зачистка территории производится за час до выхода с базы отрядов специального назначения! Покажи мне расписание, рядовой!
Парень неохотно разворачивается и снимает со стены планшет. Я резко вырываю его из рук и демонстративно тыкаю по экрану.
— Что-то я не вижу здесь ни одну запись о какой-либо миссии наружу!
Я знаю, что они понимают мой спектакль, потому что мои характерные шрамы разнесли известность обо мне по всей базе. Вкупе с прозвищем. Они знают, кто я такая и без командирских нашивок.
— Командир, но они же всего лишь зараженные, — неуверенно произнес второй.
Я взглянула на обоих. Я понимаю, что они хотят этим сказать: они просто веселятся, и это — общепринятая форма веселья — охотиться на зараженных из турелей и снайперских винтовок, выбивать очки попадания. Наши тоже участвуют в подобных играх: десятка за попадание в голову, пятерка за каждую конечность. И я не в силах побороть это безумие толпы. Может, я и готова нести ответственность за внешний мир, если получу шанс вернуться туда, но остальные до сих пор пребывали в какой-то варварской эпохе, где правит дубинка.
— Как твое имя, рядовой? — спросила я у второго.
— Рядовой Гербер, командир! — молодец, хоть слова красиво отстукивать умеет.
