Теперь, когда я вскрыл мешочек, мне очень захотелось поцеловать руки нашей труженицы и попросить прощение за те подчас небезобидные шутки, что отпускали пилоты в ее адрес. В посылке было немного сухарей, граммов двадцать соли, банка сгущенного молока, банка свиной тушенки и банка паштета. Если к этому прибавить полторы плитки шоколада, что лежат в кармане куртки, то будет полный перечень моих продуктов.
В мешочке с красным крестом я нашел перевязочный пакет с бинтом и двумя булавками, небольшую ампулку йода и таблетки от головной боли. Обработав йодом и перевязав колено, я лег на обрывки купола парашюта и, как сквозь решето, начал глядеть сквозь кроны деревьев в безоблачное голубое небо. Тут же рядом, потрескивая, дымил небольшой костер.
В памяти всплыли события вчерашнего дня.
На новой реактивной машине, маленькой и комфортабельной, я должен был отправиться в дальний полет, через обширные просторы сибирской тайги. Мне очень нравился новый самолет, и я был доволен, что в этот важный и трудный по выполнению полет назначили именно меня. Хотелось побольше побыть наедине с машиной, получше узнать ее <характер>.
На ближних полетах машина показала прекрасные результаты, и я после каждого полета радовался все новым и но+вым ее аэродинамическим качествам. Ранним утром первого июня машина уже была готова к полету, и на аэродроме раньше обычного собрались товарищи. Недалеко от самолета начальник группы полковник Светлов о чем-то разговаривал с командиром отряда майором Курбатовым. Перед вылетом все подошли ко мне, пожимая руку, желали успеха, давали какие-то советы.
Но я глядел только на майора и ничего не слышал, стараясь разобраться и понять, что именно поднималось в моей душе против этого человека: обида, ненависть или презрение. И чтобы не пожимать его руки, я быстро скрылся в кабине, включил моторы.
Выруливаю на старт, получаю - разрешение на вылет, осматриваю знакомые приборы, увеличиваю обороты и отпускаю тормоза. Самолет несется по взлетной дорожке… Беру штурвал на себя - машина в воздухе. Через шесть ми+нут подхожу к нижней кромке облаков. Еще штурвал на се+бя, прибавляю обороты. Самолет погружается в темно-серое туманное месиво, потом над головой - чистое синее небо.
Прекращаю набор высоты, выравниваю и разгоняю самолет по горизонту. Машина и связь работают отлично, настроение бодрое, хоть запевай. За пятьдесят минут я уже был гак далеко, что обычные моторные самолеты вряд ли залетали в эти края без дополнительных опорных баз.
