И вот черемушник закончился. Словно на прощанье ко+лючими ветвями ткнулась в лицо упрямая боярка, и я попал в объятья спрятавшего небо и солнце густого и высокого пих+тача. Цветы, пушинки остались позади. Из лесной полутьмы дохнуло холодной шахтной сыростью, будто за две минуты я перенесся куда-то за тысячи километров - в холодную и тем+ную страну древесных великанов. Чтобы привыкнуть к пере+мене, сажусь на полусгнившую влажную колодину и до боли в ушах вслушиваюсь в немую тишину. Ни звуков, ни призна+ка жизни… Только у ног, словно выцветшие в полутьме бледно-рыжие муравьи, подтянув свои брюшки, куда-то торопят+ся, неся с собою то крылышко жука, то белую куколку - бу+дущего собрата, то неизвестно зачем понадобившуюся сухую былинку.
Вверху подул легкий ветерок, ветви пихт вздрогнули, и лес проснулся… Со всех сторон послышалась спокойная, уба+юкивающая, чудесная лесная песня. <Отдохни>… - шептали ветви слева. <Усни… Усни>… - подпевали справа. <Приляг… Полежи>… - еле слышно гудели обросшие лишайником ство+лы таежных старожилов.
И хочется послушаться доброго совета гостеприимных хо+зяев, прилечь на бурый ковер из еще не сгнившей хвои, отдохнуть, повспоминать, подумать. Но мокрая от пота гимна+стерка липким холодом обжигает спину, и я, не спеша, про+бираюсь через чащу на редколесье, к солнцу. Здесь встре+чают улыбающиеся незабудки, из-под ног во все сто+роны прыгают кобылки, в ушах звенит стрекотанье куз-нечиков.
Вот она какая… Цветастая и душистая, жаркая и прох+ладная, немая и поющая, приветливая и грозная, гостеприим+ная и суровая, гористая и равнинная, болотистая и суходоль+ная, скупая и богатая сибирская тайга!..
Наконец я на вершине большой базальтовой скалы, высо+та которой не менее ста метров.
Позади остался крутой, покрытый редколесьем склон, а впереди у самого обрыва - огромный полумесяц голубой гла+ди озера. Бросаю вниз камень, за ним другой… Они гулко за+стучали по выступам, потом стук стал тише и, наконец, сов+сем заглох, словно камни повисли в воздухе, не коснувшись озерной глади.
К востоку справа, испещренный грязно-зелеными пятнами <накипных> лишайников, громоздился самый высокий, совсем недоступный утес-исполин, скрывавший от глаз гряду своих восточных соседей. Рядом с ним - похожая на беседку, по- видимому, легко доступная, седловина. Скалы слева спуска+лись все ниже, а километра за три от того места, где я стоял, совсем прятались в зарослях сосны. Лишь хорошо видный противоположный северный берег - отлогий и ровный. От са+мой воды он зарос широкой каймой рогоза, за которой вдоль озера тянулась полоса густого леса, отделившая озеро от бес+конечной болотистой равнины.
