– Я, между прочим, глава службы безопасности, в которой помимо меня, остальные лишь числятся. Липски неделю квасит где-то и присылает бюллетени за подписью врача, который известен как ветеринар-самоучка.
– Берсенефф, хочу извиниться, ты вроде из-за меня на койку попал. Могу загладить вину чем-нибудь конкретным? – она изобразила смущенную улыбку.
– Поцелуйчиками не отделаешься, лейтенант. Может, на той койке полежим, помечтаем?
– Еще благородного из себя строил, – и презрительная мина у нее неплохо получилась.
– Не только строил, а был на самом деле благородным. Безобразия, совершенные мной в будущем, никак не могут отменить мои заслуги в прошлом.
– Это, смотря какие безобразия, – и вид у неё совсем не грозный.
– Из личного опыта я вынес твердое убеждение, что тому, кто не пристаёт, говорят «нет».
– Ты проверь, что будет, если пристать, – она игриво покачала носком своего изящного форменного ботиночка с противоминными протекторами.
– Проверю, когда одна особа положит свой «Глок» в ящичек.
– Старые развратники обычно добавляют «в ящичек, где трусики лежат».
– В ящичек, где лежат сводки за последнюю неделю, – я поспешил свернуть от щекотливой темы; не хочется, чтобы во мне подозревали «старого развратника». – Лейтенант, в последнее время были сигналы о разогреве политической обстановки на Дионе? Я не о кривозащитниках, которые борются за право искусственных тел на бесполый брак. Я о реальных борцах за справедливость, вроде рабочих вожаков.
– Что имеет отношение к политике – не моя епархия. Этим занимается департамент губернатора внешних территорий ООН.
– Который является шестеркой Альянса.
– Как и все высокопоставленные персоны, Берсенефф. По любому, политический надзор осуществляется людьми, находящимися «под прикрытием». А почему спрашиваешь?
– Явившийся мне светоносный дух – признак намечающейся охоты на людей, на которую Обличитель получит патент от губера.
– Если тот объявит чрезвычайное положение, – резонно заметила Зоя.
– Это запросто. В колониях Альянса всё больше озлобленного прекариата, который может заработать на еду и воздух, лишь если его труд обходится дешевле, чем эксплуатация биомехов.
– Да ты Роза Люксембург без юбки, – на ее лице появилось уничижительное выражение, которое я не очень любил. – Я так поняла, что кроме ужасного зубастого цветка, ты ничего не увидел.
– Грудная клетка у того типа превратилась в огромную пасть. Сердце и легкие, должно быть, сбежали куда-то пониже.
