— Валюта нейтральной страны — это разумно. А еще вопрос можно?
— Пожалуйста.
— Скажите, а почему впереди двойка.
— Нас двое — я и партия.
Парвус наморщил лоб и вдруг весело рассмеялся.
— Так вы и при провале революции останетесь в хорошей прибыли. Вы прекрасный коммерсант!.. Согласен. Я согласен. Гут! — произнес он по-немецки.
— Абгемахт! — тоже по-немецки поставил точку Владимир Ильич. — До встречи!
Кого-то из слабонервных и неустойчивых пробьет в этом месте на слезы. Это надо ж — акула капитализма, лев империалистических джунглей, а какой патриот родины, радетель за благо отечества! Не о своем кошельке, не о личной выгоду думает, а о победе своей страны, ее величии и мощи. И ничего ему для этого вроде бы не жалко.
Только как бы ни так!
Парвус пройдоха был еще тот. Он умел извлекать прибыль из всего. И на чем заработать — на женских трусиках или на революции — ему было абсолютно все равно.
Казалось бы: революция и прибавочная стоимость — ну что между ними может быть общего? Маркс отказался бы от своего учения, заставь его выявить подобную связь.
Но Карл Маркс был теоретиком, а Парвус — крепким практиком. Он видел то, что дано было видеть не всем. И он быстро сообразил, как в данной конкретной ситуации революционную тягу к переделу действительности превратить в личную финансовую выгоду. И при этом не потратить ни единой пфенижки из своих личных капиталов.
Он не побежал в банк за займом, не стал одалживать у друзей и знакомых. И, конечно же, не стал рыться в шкафах и тумбочках, чтобы наскрести требуемую сумму.
Парвус прямым ходом направился в генштаб немецкой армии, где у него служил приятель.
— Есть идейка по поводу выигрыша первой мировой войны, — скромно объявил он знакомому армейцу.
— Да ну! — усомнился тот. — И как же?
— Требуется немного денег для создания пятой колонны в России. И, если деньги достанутся мне, обещаю не только полную победу, но и возврат пяти процентов от суммы в качестве подарка.
— А сколько нужно?
— О, сущий пустяк!
Парвус давно уже мысленно умножил заявку пролетарского вождя на пять. И озвучил ее штабному.
— Что ж, — согласился тот, — это реальная сумма. Ее можно выделить. Только вернуть надо не пять процентов, а пятьдесят.
— Это грабеж!
— Это жизненные реалии. Даже маленькое артиллерийское оружие при стрельбе имеет свой откат. А здесь — крупная стратегическая операция.
— Ладно. Десять!
— Сорок! Это война, и мы, военные, рискуем жизнью.
— Пятнадцать! И не лезьте в постели к чужим женам.
