Высокий чернобородый мужчина с палкой грузно проковылял за угол слоновника Элвери[378], показав им за спиной скрюченную горстью ладонь.
— Во всей своей девственной красе, — сказал мистер Пауэр.
Мистер Дедал, поглядев вслед ковыляющей фигуре, пожелал кротко:
— Чтоб тебе сатана пропорол печенки!
Мистер Пауэр, зашедшись неудержимым смехом, заслонил лицо от окна, когда карета проезжала статую Грэя.
— Мы все это испытали, — заметил неопределенно Мартин Каннингем.
Глаза его встретились с глазами мистера Блума. Погладив свою бороду, он добавил:
— Ну, скажем, почти все из нас.
Мистер Блум заговорил с внезапною живостью, вглядываясь в лица спутников.
— Это просто отличная история, что ходит насчет Рувима Дж. и его сына.
— Про лодочника? — спросил мистер Пауэр.
— Да-да. Отличная ведь история?
— А что там? — спросил мистер Дедал. — Я не слышал.
— Там возникла какая-то девица, — начал мистер Блум, — и он решил услать его от греха подальше на остров Мэн, но когда они оба…
— Что-что? — переспросил мистер Дедал. — Это этот окаянный уродец?
— Ну да, — сказал мистер Блум. — Они оба уже шли на пароход, и тот вдруг в воду…
— Варавва в воду[379]! — воскликнул мистер Дедал. — Экая жалость, не утонул!
Мистер Пауэр снова зашелся смехом, выпуская воздух через заслоненные ноздри.
— Да нет, — принялся объяснять мистер Блум, — это сын…
Мартин Каннингем бесцеремонно вмешался в его речь.
— Рувим Дж. с сыном шли по набережной реки к пароходу на остров Мэн, и тут вдруг юный балбес вырвался и через парапет прямо в Лиффи.
— Боже правый! — воскликнул мистер Дедал в испуге. — И утонул?
— Утонул! — усмехнулся Мартин Каннингем. — Он утонет! Лодочник его выудил багром за штаны и причалил с ним прямиком к папаше, с полумертвым от страху. Полгорода там столпилось.
— Да, — сказал мистер Блум, — но самое-то смешное…
— И Рувим Дж., — продолжал Мартин Каннингем, — пожаловал лодочнику флорин за спасение жизни сына.
Приглушенный вздох вырвался из-под ладони мистера Пауэра.
— Да-да, пожаловал, — подчеркнул Мартин Каннингем. — Героически.
Серебряный флорин.
— Отличная ведь история? — повторил с живостью мистер Блум.
— Переплатил шиллинг и восемь пенсов, — бесстрастно заметил мистер Дедал.
Тихий сдавленный смех мистера Пауэра раздался в карете.
Колонна Нельсона.
— Сливы, восемь на пенни! Восемь на пенни!
— Давайте-ка мы примем более серьезный вид, — сказал Мартин Каннингем.
Мистер Дедал вздохнул:
— Бедняга Падди не стал бы ворчать на нас, что мы посмеялись. В свое время сам порассказывал хороших историй.
