Он возглавил шествие, поучая:
— Мы резко отвергнем возлияния крепких напитков, разве не так? Так да не так. Ни под каким видом.
Мистер О'Мэдден Берк, шедший за ним вплотную, произнес, делая соратнический выпад зонтом:
— Рази, Макдуф[552]!
— Весь в папашу! — воскликнул редактор, хлопнув Стивена по плечу. — Двинулись. Где эти чертовы ключи?
Он порылся в кармане и вытащил смятые листки.
— Ящур. Помню. Все будет в порядке. Пойдет. Где же они? Все в порядке.
Он снова сунул листки в карман и ушел в кабинет.
БУДЕМ НАДЕЯТЬСЯ
Дж. Дж. О'Моллой, собравшись последовать за ним, тихо сказал Стивену:
— Надеюсь, вы доживете, пока это напечатают. Майлс, одну минутку.
Он прошел в кабинет, затворив дверь за собой.
— Пойдемте, Стивен, — позвал профессор. — Это было блестяще, не правда ли? Прямо-таки пророческие виденья. Fuit Ilium[553]! Разграбление бурной Трои. Царства мира сего. Былые властители Средиземноморья — ныне феллахи.
Первый мальчишка-газетчик, стуча пятками, промчался по лестнице и ринулся мимо них на улицу с воплем:
— Специальный выпуск, скачки!
Дублин. Мне еще многому, многому учиться.
Они повернули налево по Эбби-стрит.
— Меня тоже посетило видение, — сказал Стивен.
— В самом деле? — сказал профессор, подлаживаясь с ним в ногу. — Кроуфорд нас догонит.
Еще один мальчишка пронесся мимо них, вопя на бегу:
— Специальный выпуск, скачки!
ДОБРЫЙ ДРЯХЛЫЙ ДУБЛИН[554]
Дублинцы.
— Две дублинские весталки[555], — начал Стивен, — престарелые и набожные, прожили пятьдесят и пятьдесят три года на Фамболли-лейн.
— Это где такое? — спросил профессор.
— Неподалеку от Блэкпиттса.
Сырая ночь с голодными запахами пекарни. У стены. Пухлое лицо поблескивает под дешевою шалью. Неистовые сердца. Акаша-хроника. Поживей, милок!
Вперед. Попробуй, рискни. Да будет жизнь.
— Они желают посмотреть панораму Дублина с вершины колонны Нельсона. У них накоплено три шиллинга десять пенсов в красной жестяной копилке в виде почтового ящика. Они вытряхивают оттуда трехпенсовые монетки и шестипенсовики, а пенсы выуживают, помогая себе лезвием ножа. Два шиллинга три пенса серебром, один шиллинг семь пенсов медью. Они надевают шляпки и воскресные платья, берут с собой зонтики на случай дождя.
— Мудрые девы[556], — сказал профессор Макхью.
ЖИЗНЬ БЕЗ ПРИКРАС
— Они покупают на шиллинг четыре пенса грудинки и четыре ломтя формового хлеба у мисс Кейт Коллинз, хозяйки Северных Столовых на Мальборо-стрит. Потом они покупают двадцать и четыре спелые сливы у девчонки, торгующей у самого подножия колонны Нельсона, чтобы утолять жажду после грудинки. И, заплатив две трехпенсовые монетки джентльмену у турникета, они медленно начинают взбираться по винтовой лестнице, кряхтя, подбадривая друг друга, пугаясь темных мест, борясь с одышкой, переспрашивая одна другую, а грудинка у вас, вознося хвалы Господу и Пречистой Деве, грозясь повернуть назад и выглядывая в смотровые щели.
