Мастер-класс | страница 32

— А… что надо делать?

— Как что?! А где аплодисменты? После восьмого фуэте должны хлопать.

— Ну… ну, может, не знают или…

— Что значит — не знают?! Это же балетная публика — всё знают.

— Ну, может, снобы.

— Что значит — снобы?! Ты хочешь сказать, что, если всех тут сейчас поднять, они по восемь фуэте сделают?! (Я тихо порадовалась, что матушка английского не знает и нас пронесло с фуэте.)

— Это же ни в какие ворота не лезет — они такие вещи вытанцовывают, «Дон Кихот», не что-нибудь вам, а все сидят как на похоронах! Это не дело! — И, поймав нужный момент, она бросается аплодировать и кричать «Браво!» — одним словом буйствовать. На нас тут же поворачиваются головы и начинают приподнимать брови. Оно, конечно, не по себе, но не оставлю же я ее одну? И, коротко выдохнув, тоже начинаю куролесить и вопить «Браво!».

Буйствовать оказалось совсем несложно. Как раз наоборот — от танцующих шла такая заражающая волна восторга, что сидеть букой было гораздо неестественнее, может, поэтому зал почти сразу вышел из своего молчаливого созерцания и присоединился к общему веселью (да, пожалуй, и на восемь фуэте раскрутить публику было бы уже нетрудно, да под «Испанский»! «Кричали женщины ура и в воздух чепчики бросали» — это про тот вечер).

В антракте мы подошли к педагогу, матушка наговорила ей массу комплиментов, и та, поначалу напряженная, заулыбалась. Мы заговорили о студентках, о постановке, обо всем, а в конце педагог заметила, что публика сегодня была на редкость доброжелательная и легкая на подъем. Мы с матушкой «хмыкнули в усы» и ничего не ответили. Словом, все стороны были совершенно довольны.

Домой шли в роскошном настроении. — Все свои плохие слова об американском балете беру обратно! У нас с таким материалом и работать никто не будет! Виданное ли дело?! А перед педагогами так просто преклоняюсь! Тут надо быть либо до посинения добросовестными, либо с таким громадным чувством юмора!.. Ну виданное ли это дело?! Это ж… это ж такую грудь на пуанты поставить!

Это был мой первый год работы в классическом балете, точнее, самый конец года. И, конечно, если бы я знала, кто к нам едет, то всенепременно сбежала бы, как и другие благоразумные концертмейстеры, но я была в девственном неведении, поэтому легко попалась, мало того, еще б и разобиделась, если бы пригласили не меня, потому что к тому времени уже играла всем заезжим гостям. Желающих на них обычно мало, а мне нравилось — я у них училась. Вряд ли бы из меня вышел сильный профессионал, если бы их не было. На первых порах голова рассыпалась от того, что всё, что казалось неизменным, оказывается, совершенно у всех разное, бывало и с точностью до наоборот, а через какое-то время из огромного количества частностей картинка опять собралась и стала целой, и пришло понимание совершенно другого качества и уровня. К тому же, когда играешь гостю — не надо готовиться, подбирать новую музыку — играй себе лучшее, ему еще ничего не надоело. Опять же спрос невелик — экспромт. Адреналин опять же. То есть, куда ни кинь — хорошо.