Кэллаген молча курил, затем спросил:
— А что Кларисса и Эсме делают, когда они покидают свой дом? Например, как они проводят вечера?
— Я как раз собирался сказать об этом, — ответил Николлз. — Вчера вечером я разговаривал с одним парнем, который содержит небольшую придорожную пивную. Он сказал, что очень удивился, когда однажды вечером он увидел, как Кларисса и Эсме на своих машинах промчались мимо него с такой скоростью, как будто за ними гналась нечистая сила. И он не поленился выяснить, в чем было дело. Оказалось, что в нескольких милях от него рядом с дорогой, стоит какое-то заведение под названием Ярд-Арм. И похоже, это притон. Раньше это был просто сельский дом. А потом какой-то ушлый парень организовал там ресторан с баром и всем прочим. Похоже на то, что Кларисса и Эсме проводят в этом притоне массу времени.
— Где твои вещи, Винди? — спросил Кэллаген.
— Я их оставил в газетном киоске за углом. Взял машину напрокат в Кингсбридже. Я думал, что она нам может пригодиться в случае надобности. Пойду положу вещи в машину.
Кэллаген кивнул.
— Положи. Я подойду через пять минут.
Осушив стакан, он вышел на улицу и дошел до почты, где купил конверт с маркой. Взял со столика телеграфный бланк и написал на нем:
«С наилучшими пожеланиями мисс Вендейн от бюро расследований Кэллагена».
Затем достал бумажник, вынул из него шесть пятидесятифунтовых банкнот, сложил их вместе с бланком, вложил в конверт и написал на нем адрес:
«Мисс Одри Вендейн,
Марграуд-Мэнор,
Рядом с Тара,
Девон».
Затем подождал, пока клерк выпишет ему квитанцию, и направился к машине. Николлз читал вечернюю газету.
Кэллаген сел в машину и включил скорость. Когда машина тронулась, он заговорил:
— По-моему, это может быть очень интересно.
Николлз усмехнулся.
— Я тоже так думал, но не хотел говорить. Временами я становлюсь стеснительным.
Было уже семь тридцать, когда Кэллаген остановил машину у въездных ворот поместья Марграуд. Когда он, сопровождаемый Николлзом, поднимался по лестнице, открылась дверь дома.
В дверном проеме Кэллаген увидел очень старого и весьма почтенного вида дворецкого. Он впервые в жизни видел такого. Дворецкий был сед, и его лицо излучало то добродушие и благовоспитанность, которые были присущи жителям Девоншира.
— Если вы оставите мне ключи, сэр, то я распакую ваши вещи. Майор думает, что прежде всего вам хотелось бы пройти в вашу комнату и переодеться. Он сказал, что хотел бы встретиться с вами в библиотеке без четверти восемь, если вам это будет удобно. Обед в восемь.
