Влад скупо улыбнулся.
— Да, теперь у меня всё есть. Теперь я счастлив.
Данила вдруг посмотрел на старосту как-то странно и недоуменно почесал подбородок.
— Вот оно как… — протянул, — об этом я и не подумал. Что оно разным быть может.
— Нет, Данила. Счастье только с виду разное, а суть — одна.
— Да что ты в счастье понимаешь? Не тогда счастлив, когда всё есть, что душе угодно, а когда добиться можешь всего, что захотел. Коли за так получаешь — не ценишь, а вот пройди через труды, так и самая малость радость принесет. Чем больше преодолеешь, тем слаще счастье.
— А надорвешься если?
— Так понимать должен. По себе березу рубить. Есть силы — делай. Нет — в сторонке сиди.
Влад на миг задумался, будто чего вспомнил, оглядел дом, будто в первый раз, и лицом просветлел:
— Тогда бери дом. Твой он. Счастливей тебя не видал.
— А нет у меня счастья, — Данила улыбнулся, — отпустил.
— И что — несчастным стал? — поддел Влад.
— Не стал. Но ведь не зря говорят: «Счастье, что огнецветка, — улетит, не поймаешь».
— Ой, дурень. Счастливый, а дурной. Не потому счастливым становишься, что огнецветку рядом с собой держишь, а огнецветка к тому летит, кто счастлив… Смотри.
Влад подтолкнул Данилу, показав вверх. Мастер задрал голову, сощурил глаза на всё еще яркое, конца лета, солнце на белесом небе и всмотрелся.
Медленно, но неуклонно, сужая круги, прямо к нему опускался огненный живой комочек с тонкими крылышками.
Его огнецветка.
