это понимаю? Это я могу. Только выгонят меня из исполнителей за нарушение правил работы с клиентом. А если сделаю его счастливым так, как хочет он, — людское недовольство не заставит себя долго ждать. Тогда дорога одна — в отшельники. А я хочу этого?
Есть еще вариант — вообще ничего не делать. Да что-то не позволяет. Ладно, всё равно работу менять хотел. Сделаю вид, что не сам ухожу, а выгнали. Уловка, конечно, но совесть перед собой чиста будет.
— Знаешь, Клаус, не будет тебе такого счастья. Другое будет. Какое я захочу.
Бургель дернулся на столбе, да цепи держали крепко — не порвешь. Я создал перед собой огненный шар, чуть подержал между раздвинутыми руками и метнул в этого несостоявшегося мученика.
Он вопил, орал, ругался, извиваясь в огне. А я стоял и смотрел на его мучения.
Да, больно. Но как выгорит всё, так и забудет он о боли. И станет счастлив…
«…а пуще того, что сотворил он с желаниями человека. Не достоин быть в рядах исполнителей желаний. Но, поскольку профессиональная подготовка подразумевает ее использование во благо человека, направить Андрея Званного по способностям его в качестве мага-охранителя и создателя погодных условий…»
Вот такую петицию они мне вручили — закачаешься. Если всю прочесть — от тоски удавишься. А отрывки — еще терпимо.
Как они любят заумно выражаться. Нет, чтобы по-простому сказать. Дескать, уволен отсюда, принят — туда.
Хлопнула дверь — мама из лавки с покупками вернулась. Пойду, обрадую ее.
— Мам, я в маги-погодники перевелся.
Ее лицо прямо расцвело. Морщинки разгладились, и донельзя довольным чуть надтреснутым голосом она сказала:
— Вот и славно, Андрюшенька. Теперь и о женитьбе подумать можно. А там и внуки пойдут…
