По углам были нарисованы бык, орёл, лев и человек - символы четырех стихий, а в центре богоматерь. У неё было лицо земной женщины, в котором угадывался призрак совершенной красоты, но в то же время ничего человеческого не было в нём.
"... сегодня умерли все боги. Сегодня мы хотим, чтобы жил сверхчеловек. Такова в великий полдень наша последняя воля...".
Из Адамовки мы два раза ездили в Чигирин. В этом небольшом старинном городе, бывшем когда-то столицей Украины, была тогда своя прелесть. Мы шли по мосту через Тясмин, а на дне неглубокой речки шириной метра полтора лежала телега со всей сбруей и оглоблями, перевернутая колёсами вверх. В магазинах пахло пылью и собачей шерстью, и радовало только обилие дешевого эфедрина, который в те годы можно было свободно купить в любой аптеке по 42 копейки за упаковку. Ведь тогда народ ещё был наивен и не знал, для чего его можно использовать.
В Чигирине возникало чувство, что время как будто остановилось странное чувство, влекущее и манящее, зовущее погрузиться в него без оглядки... чувство вечности не раз возникало у меня в этом местечке, над которым возвышается высокая гранитная скала - "Кам'яна гора". На ней стоял когда-то замок Богдана Хмельницкого, а в наше время на вершине горы построили кафе "Ластiвка" - милое провинциальное деревянное здание в стиле 50-х годов с широкими окнами. Однажды, наслаждаясь чувством вечности, я забрел в это кафе, сел за столик, чувствуя себя легко и свободно - в кафе никого не было; взял шоколадку и бутылку пепси-колы, добавил туда семь единиц эфедрина, и через 15 минут, когда настал приход, передо мной распахнулась неописуемая словами огромность мира.
Где-то вдали, над едва различимым горизонтом (а с высокой горы было видно далеко) поднимались, как холмы, бело-розовые облака; синела река, желтели поля, за ними были какие-то перелески - "дiброви", как их называют на Украине, и неведомые селения.
Удивительный мир был вокруг - заполненный ясным светом и тёплотой любви. Светило яркое солнце, а ветер всё качал и качал ветви клёнов за окном, то налетая из глубины неба, то на короткий миг стихая. А здесь, за стеклянной стеной призрачного инобытия не было ни ветра, ни звуков, ни яркого солнца - только тень, небесный свет и чувство огромности мира. Я был молод, жизнь только начиналась, старое было забыто, а впереди раскрывалась бесконечная даль, манящая и зовущая в себя...
"Подай нам долю, що не знає спину"...
