— Не знаю, — честно признался Петрит. — Знаю одно: мы будем делать, что нам приказывают коммунисты!
Через некоторое время приютский сад огласили дружные крики:
— Не хотим ехать в Италию!
— Не хо-тим! Не хотим! Не хотим!
Был уже вечер. Спрятавшись между камней, Трим ждал появления лодки. Он ждал давно и нервничал. Из своего убежища Трим не видел ни встречи лодки со сторожевым катером, ни «рыбалки», которую пришлось устроить худощавому.
Очертания парохода едва проступали в темноте. Он по-прежнему не был освещен. Луна спряталась где-то за облаками. Изредка сквозь небольшие разрывы просачивался ее бледный свет.
Но вот послышались тихие всплески. Трим напряг зрение: «Кажется, что-то движется». Медленно, со всеми предосторожностями он стал пробираться вниз, на всякий случай вынул из кармана пистолет и держал его наготове. Приблизившись к берегу, Трим осмотрелся и прислушался. Сомнений не было: кто-то приближался на лодке.
«Они!» — подумал Трим и крикнул, подражая птице.
Другая птица ответила снизу. «Прибыли!» — облегченно вздохнул Трим.
Маленькая лодка подошла к берегу и закачалась на волнах.
— Поспешите! Столько времени потеряли! — послышался голос дяди Хюсена.
Трим был уже возле лодки. Общими усилиями они осторожно сняли с лодки мешок и опустили на мелкую гальку.
— Оставим здесь, у камня, — предложил Трим. — Опоздали вы очень. Море уже закрыто для рыбаков. Как же возвращаться?
— Ты же знаешь, что я должен быть в городе, — повернулся к нему отец.
— Знаю…
— Сделаем так: я пойду один. Проберусь. Море для меня — что дом родной. А вот ими рисковать нельзя. — Дядюшка Хюсен повернулся к Агрону и Дрите: — Придется им оставаться с вами. Другого выхода нет. Я постараюсь сообщить их родителям, что они в безопасном месте.
— Что же, раз другого выхода нет… — сказал Трим.
Слушая этот разговор, Агрон и Дрита в темноте сжали друг другу руки: значит, они проведут ночь вместе с подпольщиками, а может быть, будут участвовать в сегодняшней операции.
— Поезжай, отец! — решительно сказал Трим и добавил совсем тихо: — Будь осторожен.
Чуть солоноватый ветер порывисто дул с моря. Он упруго пробегал по зарослям камыша, освежал разгоряченное лицо Трима. Не касался он только толстых прибрежных камышинок, у которых лежал мешок со странным предметом. Можно было подумать, что ветер опасается этого прикосновения…
Однако Трима этот предмет не пугал. Без всяких предосторожностей он бросил на него свою куртку.
Все молчали. Изредка только слышались отдаленные всплески: не то рыба выпрыгивала из воды, не то весла лодки дяди Хюсена неосторожно ударяли о волну.
