— Кажется, кто-то идет! Прячьтесь!
— Тебе не стыдно? Сам прячься, если боишься, — рассердилась Дрита. — На улице никого нет. Я же вижу.
Еще минута, и друзья поссорились бы. К счастью, подошел Селё:
— Смотрите, что он придумал.
— Вот здорово! — обрадовалась Дрита.
Ребята с волнением следили за Петритом, который, подобно цирковому акробату, ловко взобрался на крышу.
На этот раз змей легко нашел дорогу. Еще минута, и он забился в руках Петрита. Мальчик не задержался с ответом, и воздушный почтальон гордо взмыл ввысь. Селё натянул бечевку, но змей и не думал спускаться. Ребята не сердились на него: змей заслужил этот победный полет.
Покачав хвостом, он сделал вираж и начал медленно снижаться. На его основании проволокой была прикреплена записка:
«Агрон, брат мой! Не сердись. Не было выхода. Они посылали меня за сигаретами. Следом надзиратель Джовани. Тогда я и ударил тебя, чтобы он не понял, что мы знакомы. Директор говорит, что скоро нас повезут в Италию. Что делать? Ждем».
И уже через час эта записка была в руках Трима.
Солнце клонилось к закату, прямые, уже нежаркие лучи били в тюремные окна. Заключенный десятой одиночной камеры ходил из угла в угол. Он вновь и вновь думал над словами, переданными ему ребятами. Итак, очевидно, скоро. Только бы узнать точное время.
«Два дня нас не выводили на прогулку во двор тюрьмы, — думал заключенный. — Два дня капитан выдерживал характер, наказав нас за песни. А может быть, это вовсе не наказание? Может быть, капитан перед отправкой на пароход боится выводить всех вместе? Значит, скоро, совсем скоро! Но когда? Время отправки сообщим», — вспомнил он.
Заключенный подошел к стене, которая отделяла его камеру от камеры соседа справа, прислушался, все ли спокойно, и начал что-то выстукивать.
Через некоторое время сосед ответил: ждет указаний.
«Самое главное — день и час», — думал узник десятой камеры.
В это время по длинному тюремному коридору кто-то шел. Он останавливался перед каждой камерой, поднимал глазок на двери: все ли в порядке?
Возле камеры № 10 человек задержался чуть дольше, чем у других.
Заключенный вздрогнул от еле уловимого шороха и обернулся — под дверью лежал комочек серой бумаги.
Заключенный развернул записку. В ней говорилось:
«Дорогой друг! Пчел хотят увезти. Мы подыскиваем новую пасеку. Время отправки сообщим».
И было приписано другим, торопливым почерком:
«Отправка завтра ночью в двенадцать часов».
