Кейли пожал плечами и пошел к телефону.
— Простите, а нельзя мне… э — э… тут немного осмотреться? — Энтони кивнул на открытую дверь.
— Да, да, конечно. — Кейли сел и придвинул к себе телефон. — Поймите меня, мистер Гилингем. Ведь я так давно знаю Марка. Но, конечно, вы правы, просто я сейчас как-то тупо соображаю. — Он снял трубку.
Предположим, мы решили познакомиться с «кабинетом» Марка Эблета, и с этой целью входим в него прямо из холла, в ту самую дверь, которая сейчас заперта, — будем считать, что для нашего удобства ее каким-то таинственным образом открыли. Стоя на пороге, мы увидим, что комната вытянута этаким пеналом, слева направо, вернее, просто направо, ибо до левой стенки мы спокойно можем дотронуться рукой. Прямо на нас (ширина комнаты метров пять) смотрит еще одна дверь, та самая, через которую выходил и возвращался Кейли несколько минут назад. Справа, метрах в десяти, торцевая стена с французскими окнами. Пройдя из одной двери в другую, мы окажемся в прихожей, куда выходят двери еще двух комнат. Комната справа, в которую и заходил Кейли, значительно меньше кабинета; это небольшая комнатка квадратной формы, которая, по всей вероятности, когда-то служила спальней. Кровати в ней сейчас нет, но в углу сохранился умывальник с кранами, горячей и холодной воды, кроме того, тут стоят стулья, два шкафа и комод. Единственное окно выходит на ту же сторону, что и окна кабинета, но вид из этого окна сильно ограничен выступом стены справа, — это как раз внешняя стена кабинета, выдавшаяся в сад метров на пять.
Комната напротив спальни — ванная. Таким образом, эти три комнаты представляли собой как бы небольшую квартиру, которую при прежнем владельце мог занимать какой-нибудь инвалид, неспособный подниматься по лестнице, но при Марке эти комнаты, кроме кабинета, уже не использовались по назначению, по крайней мере, он никогда здесь не ночевал.
Заглянув в ванную, Энтони направился в спальню, куда заходил Кейли. Окно было распахнуто, он взглянул на ухоженный газон, на мирный уголок простиравшегося перед ним парка, и ему стало искренне жаль хозяина дома, который, судя по всему, влип в неприятную историю.
«Кейли его подозревает, — сказал себе Энтони. — Это очевидно. Именно поэтому он так долго стучал в дверь. И зачем, спрашивается, ломиться в закрытую дверь, когда куда проще открыть окно? Конечно, мог и растеряться, но скорее… да, скорее всего, он хотел дать своему кузену возможность скрыться. То же самое и с полицией, и с… — и со всем прочим. И зачем надо было бежать вокруг дома, когда наверняка можно было пройти через холл. Ведь должен же быть оттуда выход в сад? Надо пойти посмотреть».
