– Сколько вы за него хотите? Пять долларов? Десять?
– О… пяти будет вполне достаточно. Но… вы знаете, как опасны гремучие змеи? Вас могут укусить.
Она бросила на него быстрый взгляд.
– Я не хочу брать его домой. Пусть живет здесь, но… пусть он будет мой. А я иногда буду приходить, кормить его и знать, что он принадлежит мне. – Она открыла сумочку и достала пятидолларовую банкноту. – Вот. Теперь он мой.
Доктор Филипс начинал бояться своей гостьи.
– Да вы и просто так можете на него смотреть. Покупать совсем не обязательно.
– Я хочу, чтобы он был мой.
– О боже! – вдруг закричал доктор Филипс. – Я забыл про время! – Он подбежал к столу. – Ничего, всего на три минуты опоздал. Это ерунда. – Он вытряхнул во второе блюдце несколько кристаллов ментола. А потом его потянуло обратно к женщине, не сводящей глаз со змеи.
– Чем он питается? – спросила она.
– Я кормлю его белыми крысами – вон из той клетки.
– Можете посадить его в другую клетку? Я хочу его покормить.
– Но ему еще рано есть. Я уже давал ему крысу на этой неделе. Иногда змеи не едят по три-четыре месяца, а один мой питомец голодал целый год!
– Вы продадите мне крысу? – произнесла женщина прежним ровным голосом.
Доктор Филипс пожал плечами.
– Я понял. Вы хотите посмотреть, как едят гремучие змеи. Так и быть, я вам покажу. Крыса стоит двадцать пять центов. С одной стороны, это зрелище почище корриды, а с другой – всего-навсего змеиная трапеза, – язвительно проговорил доктор Филипс. Он не выносил людей, которые в естественных процессах видели развлечение. Все-таки он был биолог, а не спортсмен. Он мог убить тысячу животных ради знаний, но ни единой мухи – ради удовольствия. Впрочем, эта мысль посещала его не впервые.
Женщина медленно повернула голову в его сторону, и ее тонкие губы начали растягиваться в подобие улыбки.
– Я хочу покормить своего змея. Надо пересадить его в другую клетку.
Она открыла крышку террариума и тотчас сунула руку внутрь: доктор Филипс даже не успел сообразить, что она творит. Он подскочил к ней и оттолкнул в сторону. Крышка громко захлопнулась.
– Да вы что, совсем ум потеряли? – злобно накинулся он на гостью. – Умереть вы бы не умерли, но здоровье бы себе точно подпортили!
– Тогда пересадите его сами, – тихо ответила женщина.
Доктора Филипса трясло. Он заметил, что прячется от ее темных пыльных глаз, смотрящих в никуда. Отчего-то ему казалось страшным, непростительным грехом скормить крысу змее, и он сам не понимал почему. В конце концов, разве раньше он не кормил змей на потеху публике? Кормил, и не раз, но капризы странной незнакомки вызвали в нем глубокое отвращение. Он попробовал заговорить ей зубы.
