– Плевать мне, что тебя тошнит. Ты на гроб посмотри!
– Ну, посмотрел, – после затянувшейся паузы ответил череп. – Там может лежать еще чей-то старый труп, не обязательно Мариссы. Или десяток кирпичей, накрытых саваном. Я уже говорил, а для тупых еще раз повторю: это не Марисса. Приподнимите саван и взгляните на лицо.
Зеленоватое свечение погасло. Я передала своим друзьям все, что сказал мне череп. Они его словам не обрадовались.
– Наверное, действительно следует взглянуть, что там, под саваном, – сказала я.
– Согласен, – медленно кивнул Локвуд. – В конце концов, это совсем не сложно.
То, что лежало в гробу, не было завернуто в саван – лишь прикрыто им сверху. Но для того, чтобы откинуть белую ткань, кому-то все равно предстояло войти внутрь выложенного из цепей круга. Кому?
– Совсем не сложно… – повторил Локвуд. – Под белой тряпкой просто мертвое тело. Ну и что? Мало мы с вами трупов видели? – Он посмотрел на нас и продолжил, вздохнув: – Ладно. Это сделаю я. Стойте наготове.
Он без промедления перешагнул через железную цепь, подошел к гробу и, ухватив уголок савана, резко отбросил его в сторону и отпрыгнул назад. Мы все отступили вместе с ним. Как справедливо заметил минутой ранее Локвуд, трупов мы в своей жизни навидались. В любых количествах и на разной стадии разложения. Вот почему каждому из нас хотелось оказаться чуть поодаль от того ужасного зрелища, которое нам предстоит увидеть.
И это зрелище действительно оказалось ужасным. Правда, не в том смысле, который мы предполагали.
Видите ли, в чем дело – лежащее в этом гробу тело было совершенно не тронуто тлением.
По подушке цвета слоновой кости разметались длинные пышные седые волосы, обрамляя исхудавшее, белое как мел лицо, переливавшееся в свете наших фонарей словно воск. Это было морщинистое лицо очень пожилой женщины с острым, крючковатым как у орла носом. Губы ее были плотно сжаты, глаза закрыты. Да, это было то же самое лицо, которое смотрело на нас с железного бюста там, наверху, только старше и изможденнее. А самым жутким было то, что оно не походило на лицо мертвеца; казалось, Марисса Фиттис всего лишь спит. Просто удивительно, как хорошо сохранился ее труп – ведь прошло столько лет…
Никто из нас ничего не говорил. Никто не шевелился. Это продолжалось до того момента, когда капля расплавленного воска скатилась со свечи на руку Киппса. Его короткий вскрик вывел всех нас из оцепенения.
– Марисса Фиттис, – выдохнул Джордж. – Это она…
