Может быть, я чересчур резко высказался о нашей культуре, и разумеется, что в других сферах тоже существуют какие-то тенденции, но если мы говорим о культуре на уровне неявного допущения, то неплохо было бы задуматься о том, из чего еще нам следует исходить помимо непреходящих ценностей. Следствием прагматической, индивидуалистической, основанной на конкуренции и ориентированной на выполнение задач культуры является то, что скромность положения занимает нижнюю позицию в шкале ценностей.
Вторая проблема – культура речи
У нас принято считать, что способность говорить более ценна, чем способность спрашивать. Да, умение задать правильный вопрос ценится в нашей культуре, но вот задавание вопросов в целом – нет. Спросить – значит проявить свое незнание и открыть слабую сторону. Осведомленность ценится высоко, вы даже не сознаете, когда говорите другим, что о чем-то знаете. Это стало привычным для нас поведением в большинстве ситуаций. Мы склонны поговорить и порассуждать, особенно если кто-нибудь побуждает нас к тому своими вопросами, – и уж тем более если мы продвинулись по служебной лестнице и наша должность позволяет нам вести себя таким образом. Однажды я спросил у группы студентов, что для них означает стать менеджером. Они ответили без колебаний: «Теперь я могу говорить другим, что они должны делать». Опасное неявное допущение, содержащееся в этом высказывании, – что как только люди продвигаются по служебной лестнице, они сразу же начинают понимать и знать, что надо делать. Сама мысль о том, чтобы менеджер подошел к подчиненному и спросил, что следует делать, означает для людей нашей культуры что-то вроде отказа от полномочий, признание неспособности выполнять свою роль. Если вы менеджер или руководитель, предполагается, что вы знаете, что надо делать, или по крайней мере демонстрируете, что знаете.
Знание высоко ценится в большинстве культур. Предполагается, что с возрастом мы становимся мудрее, а следовательно, больше знаем. Поэтому мы обращаемся к людям старшего возраста за советами. Когда проситель взбирается на гору, чтобы добраться до мудрого гуру, а тот на вопрос отвечает другим вопросом, мы смеемся и снимаем об этом мультфильм. Умение говорить не только ожидаемо и уважаемо, оно вызывает приятное чувство, будто мы решили чью-то проблему. Что может принести большее удовлетворение, как не способность дать совет?
Мы все еще живем в той культуре, которую Стивен Поттер выразительно описал в пятидесятых годах, используя термины gamesmanship (умение побеждать в играх без явного обмана) и one-upmanship (умение превзойти других). Они наилучшим образом охарактеризовали то, что, по мнению Стивена Поттера, главным образом типично для взаимоотношений в западном мире. Этот образчик британского юмора содержит очень глубокое рассуждение о том, как в западной культуре ценится соперничество – даже при ведении разговора. Поттер отмечает, что существует несколько способов набрать очки в таком состязательном разговоре, вставить остроумное замечание, чтобы окоротить болтуна, ввернуть какую-нибудь умную фразу, даже если она смутит кого-то из собеседников. Мы состязаемся в рассказывании
