Но она устала от войны, ненависти. И слишком жива была память о боли, унижении, ледяном дыхании смерти. Возможно, отец не понял бы ее, возможно, осыпал проклятьями, но постояв на краю, Наама поняла, что хочет жить.
И она все равно не чувствовала в себе больше сил сражаться с ним. В глазах закона ди Небирос был ее хозяином. Имел право взять, наказать строптивую рабыню, как пожелает.
Это были новые, какие-то незнакомые, чужие мысли. Они напугали.
— Ты увидишь, что секс со мной может быть совсем другим. Все может быть другим, На-а-ама.
Звук его голоса вырвал из горестных раздумий. Наама поняла, что так и сидит молча, понурив голову, пока Андрос ждет ее ответа ее со смесью отчаяния и надежды на лице.
— Я согласна. — выдавила она.
Очень хотелось заплакать.
* * *
Он пришел тем же вечером, и в первое мгновение Наама почти обрадовалась, увидев своего мучителя на пороге. Если секс с ним — оплата за спокойную жизнь, проще заплатить сразу.
Но сразу вслед за радостью вспомнился Андрос, потерявший человеческий облик, смесь боли, беспомощности и похоти. Демоница вздрогнула и невольно отшатнулась. Ди Небирос, верно угадавший причину ее страха, стиснул зубы так, что желваки заиграли под кожей. На секунду ей показалось, что он уйдет…
— Мы же договорились, На-а-ама.
— Да, — она закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, изгоняя испуг. — Просто это… оно сильнее меня. Я уже… сейчас…
Страх медленно отступал. Помогло, что место было другим — взамен частично разгромленных Андросом покоев, ей выделили новые, в южном крыле дома. Эти стены не помнили унижения и насилия.
Пока Наама боролась с собой, демон прошел через комнату к мини-бару. Извлек два бокала для бренди и бутылку «Турвазьера» пятидесятилетней выдержки. Придирчиво осмотрев посуду на предмет пылинок, довольно кивнул и плеснул немного темно-янтарного напитка. Наама шумно вдохнула, втягивая изысканный аромат. Странно, но вид потемневшей от времени бутылки успокоил.
— Будешь? — Андрос кивнул на бокалы.
— Буду.
Опустившись на кожаный диванчик, демоница инстинктивно вжалась в самый дальний от Андроса угол. Приняла бокал из его рук и выпила залпом, как водку. Напиток ожег гортань, оставив после себя яркое послевкусие с нотками шоколада и мускатного ореха.
— Кто так пьет пятидесятилетний «Турвазьер»? — ди Небирос покачал головой, но в фиалковых глазах ей почудилось одобрение и даже что-то похожее на смех.
— Я пью. Не люблю крепкое.
