Единственным верным решением в подобной ситуации.
Ладно, в бездну его! Постограф можно забрать и завтра. А сейчас хорошо бы, наконец, успокоить Чарли.
Оборотня она нашла в столовой. Он сидел над чашкой чая.
Бледный, осунувшийся. Под глазами залегли темные круги, во взгляде застыло обреченное и затравленное выражение.
Дженни сбилась с шага, затем остановилась, разглядывая его с нежностью. Переживает! Сегодня — последний из отмеренных Раумом трех дней. Чарли, наверное, думает, что его уже ничто не спасет.
Но все равно даже не попытался сбежать. И отцу не написал с просьбой о помощи. Вот такой он — ее Чарли. Честный и гордый. От мысли, что в ее силах сейчас одним словом прогнать это выражение обреченности с его лица и вернуть улыбку в груди потеплело.
Она перехватила поднос и подошла к его столику.
— Ты ничего не ешь? Не голоден? — Дженни! — он вздрогнул всем телом и поднял на нее взгляд.
По лицу скользнуло выражение затаенной надежды. И сразу пропало. — Ну как? — Отлично, приятель, — Дженни подмигнула. А потом медленно, наслаждаясь произведенным эффектом, извлекла из сумочки смятые долговые расписки, на каждой из которых красовалась личная печать ди Форкалонена — свидетельство того, что долг погашен.
— Это… — он поперхнулся, подался вперед, пожирая бумаги горящем взглядом. Схватил и пересчитал, обнюхал… Разве что не лизнул. — Дженни, это они! Здесь все, до последней! — Я знаю, — кивнула она, с трудом удерживая невозмутимое выражение лица. От его радости на душе стало светло и легко.
Чарли спешно расстегнул пуговицу на манжете и закатал рукав, обнажая предплечье. С мгновение он смотрел на абсолютно чистую кожу, покрытую темными короткими волосками, а потом облегченно выдохнул.
— Как ты смогла их достать?! Девушка поморщилась.
— Лучше не спрашивай.
Но даже напоминание о вчерашнем унижении не испортило ей настроения. Все было не зря, ведь она спасла Чарли! В его глазах мелькнуло что-то странное, но Дженни не придала этому серьезного значения, потому что в следующий миг оборотень щелкнул пальцами, вызывая огонек, и поджег смятые бумажки.
— Зачем? Они ведь все равно погашены? — Мало ли, — Чарли пожал плечами. — Спасибо, Дженни. Я… я твой должник.
Она недовольно мотнула головой.
— Да ну, не говори ерунды. Маккензи своих не бросают! — Точно! — он улыбнулся, и в карих глазах заплясали веселые искорки. Совсем как в детстве, когда Чарли задумывал очередную рискованную авантюру. — Слушай, а что ты делаешь сегодня вечером?
