— Зачем суд? — удивился демон. — Я просто продам долг коллекторам, пусть они выбивают деньги. Они в этом профессионалы.
Сволочь! Бессердечная сволочь! Как жаль, что нельзя наорать на него, высказать в лицо все, что она думает об избалованных мерзавцах, для которых не существует ничего кроме денег.
— Коллекторные агентства выкупают долги за гроши. Ты получишь не больше, чем мог бы заплатить клан.
— Это верно.
— Или ты можешь проявить милосердие. Показать пример подлинного великодушия и получить целый клан оборотней, считающих себя обязанными тебе. Все будут восхищаться тобой… Демон хмыкнул.
— Все будут считать меня идиотом, которому можно не возвращать долг.
Дженни растерянно замолчала. Аргументы кончились. Нет, она с самого начала не надеялась разжалобить такого, как ди Форкалонен. Но рассчитывала припугнуть или надавить на его тщеславие.
— И тебя совсем не волнует, что ты сломаешь ему жизнь?
— Не особо, — он пожал плечами. — Малыш Чарли достаточно взрослый, чтобы включать иногда мозг. И думать, где он возьмет деньги до того, как садится за стол.
— Мозги не спасут от грязной игры, — в запальчивости выпалила Дженни.
— Что-о-о? — по тону, которым он это сказал и по тому, как сузились в ярости глаза беловолосого Дженни поняла, что сделала ошибку.
— Это он тебе сказал?
— Да… то есть нет. То есть… — Он, — Раум нехорошо прищурился.
— Вот же сученыш. Маленький, а подлый, — демон посмотрел на нее в упор.
Он больше не улыбался.
— Признаться, я ждал переговоров от старика Маккензи. Думал согласиться на разумные уступки, беспроцентную рассрочку — не топить же щенка за идиотизм. Но если он распускает подобные слухи, он заслуживает урока.
«Кажется, я все испортила», — Дженни сглотнула, ощущая сухость во рту.
Чарли… Ее Чарли, герой ее детства и юности. Самый смелый, самый сильный, самый красивый. Будущий глава клана — справедливый, рассудительный, уверенный в себе.
— Пожалуйста, — прошептала она немеющими губами. — Он не говорил ничего подобного. Это все я… я придумала.
На лице демона появилось очень странное выражение. Он так долго и внимательно разглядывал Дженни, что ей стало неловко. Захотелось взорваться, наорать на него или уйти.
Но Раум держал в руках жизнь Чарли, поэтому Дженни молчала.
— Удивительно, — наконец, выдал он. — Такая преданность.
Что ты в нем нашла, детка? Девушка плотно стиснула губы и поклялась, что не произнесет ни звука.
— Почти завидую этому щенку. Ты из клана Маккензи, но фамилия другая? Человечка? Она выпрямилась, тщетно пытаясь изобразить сдержанное достоинство.
