Лера заходила в номер перед поездкой, от которой Дашка заведомо отказалась. О минувшей ночи Лера спрашивать не стала. Да и времени не было. Впрочем, как и желания.
А Лера сходила бы в Русский музей. Только, оказалось, не с кем. Дашка уже договорилась ехать на Невский, в Пассаж, в Гостиный двор, чёрт знает ещё куда, что можно назвать двумя словами: «по магазинам». Лера же хотела в Храм Спаса на Крови, к «Девятому валу», на Фонтанку к Чижику-Пыжику.
Она покрутилась на месте, но в чужие компании даже прогуляться напрашиваться постеснялась. Просто пошла, куда глаза глядят. Одна.
И хоть весна в Питере была прекрасна, но слишком уж промозгла. Лера так быстро замёрзла, что зашла в ближайший же к гостинице супермаркет.
Ценники приятно радовали.
«Вина что ли купить? — замерла она перед витриной с алкоголем. — Хоть погреться да тоску разогнать».
— Отличный выбор! — бутылка чудом не выпала у Леры из рук, когда над ухом раздался до боли знакомый голос.
— Считаете? — повернулась она, чтобы убедиться, что не ошиблась.
— Уверен, — улыбнулся Неверов. У него был красный нос, красные уши, словно он долго стоял на улице, но какой-то сумасшедший счастливый взгляд.
На язык лезло неприличное слово, как эвфемизм к культурному «нагулялся». И теперь блеск в его глазах Лера уже никак не могла связать с интересным положением жены.
— Я взяла наугад, — усмехнулась Лера злорадно, заметив, что его ещё и слегка потрясывает от холода.
— Только так и надо выбирать. Не задумываясь. А лучше с закрытыми глазами.
— Вы, видимо, фаталист? — поставила она бутылку в жёлтую пластиковую корзину. Её и саму уже слегка трясло, но скорее от негодования.
«Ну, ты-то выбрал с открытыми. Дашка — девка симпатичная. Хотя думал точно недолго».
— Я, скорее — волюнтарист, — ответил он, протягивая руку к корзине. Лера не стала с ним бороться за её широкие ручки, отдала молча. — Предлагаю добавить съестного, чтобы это сухое красное было чем закусить.
Стыдно было признаться, но Лера понятия не имела что значит «волюнтарист», и, следуя за Неверовым по пятам, как тот доктор Айболит твердила, правда, не одно слово, а два: «Волюнтарист. И кобель. Кобель и волюнтарист». Чтобы оба не забыть.
— Держите, — они уже вышли, когда Неверов протянул пакет с продуктами, за которые он заплатил. И вздрогнул. — В Кёльне всё же намного теплее.
— Вы были в Кёльне?
— Да, вчера позвонили, как раз в Эрмитаже. Пришлось срочно улететь. У вас на завтра какие планы?
