Колдовской порох оказался поразительно въедливым. Блэйка основательно пробило на чих. И всякий раз, когда он чихал, пейзаж перед нами становился всё более и более натуралистичным, пока наконец окончательно не перешёл в категорию гиперреализма. И вот уже Доброхот видел перед собой знакомый Кэмпширский дом с садом перед крыльцом, с деревянным колодцем поблизости и тополиной рощицей чуть поодаль, с возделанным пшеничным полем справа и тянущейся за ним полоской Барсучьего Тракта.
- Забери меня леший! Вот она - волшебная сила искусства, клянусь собственной шкурой! - восхищённо воскликнул Блэйк, чихнул в двенадцатый раз... и обнаружил, что стоит на крыльце дома, прямо перед окрашенной в светло-бежевый цвет дверью.
В эту минуту дверь открылась и на пороге возникла молодая девушка в простом домотканом платье, перехваченном лёгким бисерным пояском. Невысокая, коренастая, с густыми тёмно-русыми волосами, большими карими глазами и украшенным веснушками носом, Деметрия вряд ли могла претендовать на роль первой красавицы где-нибудь при королевском дворе. Однако среди простых Кэмпширцев, да и среди Сорберийцев она по праву считалась очень даже завидной невестой.
- Блэйк! - воскликнула Деметрия, окидывая охотника восхищённым взором, словно тот был чудесным принцем, свалившимся к её порогу прямиком с неба. Голос у девушки был грудной и низкий, хотя, конечно же, не такой низкий, как у её сводного кузена. - Ну надо же! Всё-таки на этот раз почти не опоздал. До полуночи ещё целых полчаса. И откуда ты только взялся? Я что-то не заприметила тебя на тракте. Или ты не по тракту шёл?
- Да уж. Спрямил маленько! - ухмыльнулся Доброхот.
ЭПИЛОГ
Вечеринка подходила к концу, и гости один за другим начинали расходиться, прощаясь с хозяевами и искоса поглядывая на покрытого с ног до головы подсохшей грязью охотника, с огромным аппетитом уплетающего уцелевшие остатки праздничных угощений. Впрочем, на скамьях и стульях за тремя длинными, поставленными буквой "П" столами всё ещё оставалось немало народу. В Кэмпшире принято было гулять допоздна.
Рука Блэйка в том месте, где её коснулись клыки вервольфа, по-прежнему побаливала, хотя сверху на коже не осталось ничего, кроме еле заметного шрама, и охотника это беспокоило. Однако я уже знал наперёд, что Доброхоту не грозило превратиться в оборотня. К счастью, укус, подаренный ему Железным Клыком, был слишком слаб и неглубок, и крепкий организм моего подопечного мог без остатка переработать и нейтрализовать попавший в кровь волчий фермент. Так что никаких особых последствий это ранение для нас не несло. Ну разве что наше с Блэйком обоняние станет чуть сильнее, да шерсть на спине и груди примется расти ещё гуще, так что зимой можно будет обходиться без куртки с тёплым подкладом. В остальном же охотнику предстояло остаться таким же, каким он и был всегда, - бесхвостым человекообразным оболтусом.
