Внутренний Голос | страница 26
Поймав брошенное ружьё, Доброхот мысленно порадовался, что его сокровище вернулось к нему целым и невредимым. В этот миг взгляд Ранделла, случайно скользнув по блеснувшему в лунном свете стволу, внезапно загорелся, как у хищника, учуявшего добычу.
- Сталь и рука! - прохрипел Железный Клык в неожиданно охватившем его волнении. - Это же оно! Неужто свершается?
- Ась? Чего там? - рассеянно обернулся Босой.
- О, боже! И впрямь, ведь это именно то самое, что предрекал старейшина Лукургус! - воскликнул Процент, взволнованный не менее вожака.
- Именно! То самое! - во все глаза таращась на ружьё, подхватил Штырь.
- Когда предрекал? Что-то я не вразумею, с чего вы все переполошились-то? - всё ещё недоумевая, спросил Харви раздражённо.
- Пророчество, коллега, пророчество! Неужто забыли?
- Етить-коптить! А ведь точно: "Сияющая сталь и смертного рука"! - хлопнул себя по лбу Босой, внезапно делаясь на удивление серьёзным.
- Ребята, вы про что вообще? - насторожился Блэйк.
Никто не ответил ему. Все четверо оборотней молча и как-то по-новому оглядывали охотника, будто лишь сейчас впервые его увидав. Наконец Ранделл первым сдвинулся с места и, подойдя к человеку, положил свою когтистую лапу ему на плечо:
- Знаешь, Доброхот! Придётся нам с тобой, похоже, кой-чего как следует обсудить.
Глава Пятая,
в которой обсуждается некое пророчество
Ночь подходила к концу и небеса над Сердцем Леса потихоньку прояснялись, меняя пёстрый звёздный узор на равномерную синь. Охотник сидел на траве под густой кроной старого раскидистого орешника и при помощи небольшой соломинки избавлялся от застрявших между зубов остатков недавно завершённого сытного ужина или, точнее сказать, завтрака. Наши хозяева нас не обманули. Поляна, где мы теперь находились, и в самом деле была весьма уютна и живописна. И, что куда важнее, здесь была еда...
В паре десятков шагов от нас под своеобразной кровлей из старого, потемневшего от времени елового пня чернел вход в подземную берлогу, где, как нам объяснили, стая обычно пересиживала непогоду и зимние холода. "Благовоние" из этого жилища исходило такое, что при приближении к нему даже у здорового крепкого мужчины, каким был Блэйк, довольно скоро начинала кружиться голова и подкашиваться ноги. Подобрав с моей помощью правильные слова, Доброхот сумел убедить оборотней, что он не желает посещать их обитель по той лишь причине, что привык принимать пищу исключительно под открытым небом. Таким образом нам всё-таки удалось избежать смерти от удушья и мы могли спокойно насладиться трапезой на свежем воздухе.